– Ай! – вспыхнул Данни, морщась и касаясь плеча.

– Поделом, – нахмурилась леди Кинарин, глядя на него свысока, – незачем лезть на рожон за дурным примером Энрика. Так что, какой из этих зверей посмел коснуться моего сына?

– Тот, которому ублюдок пустил стрелу в живот, – опустил взгляд парень.

– Ему повезло, – скривила губы леди-мать. В ее голосе читалась ярость. Пожалуй, сама бы она за эту рану приказала бы отсечь тому увальню руку. Или две. Умереть от болта наверняка проще, чем жить без рук. – Итак, значит жизнь моего сына в долгу у какого-то порочного ублюдка? Тем краше пример, почему тебе не стоит лезть в драки. Ты еще юн, Данни.

– Для тебя и Рейвин «еще юн», – хмыкнул парень, опустив взгляд.

– Рей, Эна, ты или Энрик. Вы все мои дети. И никогда не станете меня старше, чтобы упрекать свою мать за отношение к вам, как к юнцам, – довольно горделиво ответила Кинарин Каранай.

– Однажды, Рей будет наследовать отцу и станет лордом. И что тогда? – съязвил Данни, глянув на мать.

– Значит этой землей и своей матерью будет править лорд-юнец, – пожала плечами леди Кинарин, улыбнувшись. – Не переводи мой взор с Соляра на его блики, Данни. Сегодня речь пойдет не о Рейвине. Не его призывают в палаты к лорду Шеппу для разбирательств.

– Так ты… пришла, чтобы притащить меня к лорду Уальдмару? – вздохнул Дании, отойдя и коснувшись плеча. Леди сделала шаг за ним.

– Я явилась сюда взглянуть на моего нерадивого сына, которому, как судачит каждая прачка «засадили топором через все плечо», – грозно бросила мать. – Сюда могла бы прийти стража, как приказал сир Тенс. Однако, твой отец уверил его, что ты никуда не сбежишь и направил за тобой меня. Он недоволен, Данни.

– Да, куда уж ему… – нахмурился парень.

– Не дерзи. За твои и братовы поступки отвечать будет он, – нахмурила брови леди Каранай. – Когда пробьют полуденные колокола, вы все должны будете предстать перед Шеппом.

– Значит, и я? – оглянулся на мать Данни, опустив взгляд.

– А ты думал, бездумно махая мечом на улицах его города, легко избежать правосудия? – приподняла бровь она. – Твоя юная кровь кипит, Данни. Я понимаю, как понимает это и твой отец. Ничего, скоро леди Кайвен достигнет возраста, и тебе будет куда деть эту прыть.

– Да гори она огнем, эта «леди» Кайвен! – хмыкнул Данни, махнув рукой в ярости, и вновь зайдясь стоном от боли. Его отец заключил его в эту кабалу не по его воле. Когда юная дочь лорда Кайвена, леди Майя, расцветет и будет готова к деторождению, он должен жениться на ней. Однако, ему не нравился ни лорд Кайвен, ни Майя, ни ее рожа! Они уже встречались, однажды, когда отец гостил в его землях, и Майю с Данни засадили рядом за пиршественным столом. Видимо, надеялись, что они споются. Не вышло, надменная, при всей своей нелепой рожице, леди Майя, совсем не понравилась юному Каранаю. Да и он ей, судя по всему, тоже. Однако, договор есть договор, и даже сейчас она слала письма в их поместье, где постоянно строчила, что «ждет не дождется их страстной, пылающей любовью, женитьбы». Это были не ее слова, наверняка леди Майя писала их под диктовку матери.

– Данни! – Кинарин Каранай наполнила лицо возмущением. – Она – твоя будущая жена. Тебе следовало бы быть аккуратнее в выражениях.

– Почему меня вообще должна заботить эта кобыла? – возмутился Данни, переступив с ноги на ногу. – Я не хочу жениться на ней. Никогда!

– Но твой отец уже давно обо всем договорился. Ты не пойдешь против его воли, – властно сказала мать.

– Я сам хочу выбрать! Сам! Мне она не по душе!

– Все мы хотим выбирать. Но жизнь, Данни, иногда сложнее, чем наши прихоти, – вздохнула женщина. – Я была столь же упрямой как ты сейчас, когда узнала, что должна выйти за твоего отца. Третий сын, к тому же какой-то горец! «Матушка, я даже его не видела!», восклицала я на весь отцов чертог, – покачала мать, усмехнувшись. – Однако, как видишь, сейчас я здесь, сижу, глядя на свое четвертое дитя от «какого-то горца», – тепло улыбнулась она. – Жизнь не оставляет нам выбора, но небеса всегда знают, как лучше. Они уже написали для нас судьбу. Как человек высокого рода, ты должен с достоинством принять ее, Данни.