«Ты не понимаешь, что это значит», – хотелось встряхнуть ее за плечи, рассказать все. Но нельзя. Он обещал молчать. Только тогда он тоже сможет пойти.

– Можно подумать, для тебя это что-то важное, – произнес Миро равнодушным тоном.

– Конечно важное, – выпалила Нобара. – Ты разве не рад за меня?

– А чему тут радоваться? Тебе-то зачем быть в лучших?

Нобара вытаращилась на него так, словно видела в первый раз.

– Не говори так… так… – в ее глазах блеснули слезинки, – как они. Мои родители. Ты же не думаешь тоже, что мое дело дом обустраивать да детишек растить.

– А разве они не правы?

Больно было на нее смотреть, но уж лучше так. Лучше пусть будет больно сейчас, чем когда она выложится на Испытании полностью, думая, что этим обеспечит себе счастливое будущее. Вместо этого отправится это «счастливое будущее» отвоевывать, потому что слишком хороша.

– Я поняла. – Нобара вскочила. – Решил, что ты лучший? Боишься, я тебя обойду, да? Вот уж от тебя такого не ждала.

Она уже развернулась и сделала несколько шагов прочь, когда Миро, сам того не желая, проговорил совсем тихо:

– Ты можешь меня обойти, я знаю. – Услышавшая это Нобара обернулась. – Но тебе это правда не нужно, поверь.

Она фыркнула и почти бегом умчалась прочь. Не поверила, как и боялся. Что ж, придется поступить по-другому. Ей это тоже наверняка не понравится, но иначе нельзя.

Мать обнаружилась около хижины, зачем-то поправляющая ставню. Миро кивнул в сторону входной двери, давая понять, что хочет поговорить один-на-один. В разгар дня вокруг слишком много ненужных ушей.

– Я пойду с вами, – начал он, не виляя вокруг да около, как только дверь за ними захлопнулась. – Ты права, и Брахвес тоже. Надо закончить то, что отец начал.

«И отыскать его», – добавил он мысленно. Вслух произносить этого не стал, чтобы не обнадеживать понапрасну.

Мать улыбнулась краешком губ.

– Значит, у тебя было достаточно времени все обдумать. Хорошо, ты пойдешь с нами, если пройдешь Испытание лучше остальных. Исключений не будет даже для тебя. Хочу быть уверена, что ты справишься.

– Договорились. – Другого ответа от са Фисы Миро и не ожидал. – Только одно исключение все-таки будет. Нобара не пойдет, даже если станет лучшей. Только так. Иначе я ей расскажу, что вы задумали.

Мать вздохнула, пробормотала, глядя куда-то в потолок:

– Ну что с ним поделаешь, а?

– Арнольд, я достаточно похож на простолюдина? – Вильям вышел из своей спальни в маленькую шестиугольную комнатку-пристройку, с сомнением покрутился, пытаясь со всех сторон в стеклянных стенах разглядеть, как смотрится на нем сегодняшний наряд.

Серовато-голубая куртка казалась изрядно помятой и словно бы покрытой слоем несмываемой пыли. Свободные штаны, заправленные в высокие и очень удобные ботинки, выглядели не намного лучше куртки.

Отражение издевательски двоилось, будто старалось изо всех сил помешать задуманному. Или попросту намекало: «Это не ты, не пытайся изображать чужую жизнь, ничего не выйдет».

Наблюдающий за этим главный советник отвечать не спешил. Только хмурил густые белесые брови, всем видом показывая, насколько не одобряет такого маскарада. От этого на еще молодом в общем-то лице стали сильнее заметны морщины.

– Боюсь, суть все равно хорошо видна сквозь оболочку. Так всегда бывает, – проговорил он наконец.

Не одобряет, однако и возразить не решается.

Эта мысль настолько позабавила, что Вильям не посчитал нужным прятать усмешку. Присел на край занимающего большую часть комнаты круглого столика из слоновой кости – подарка прежнему королю Зогры от прежнего короля Нандежа.