Едва дослушав, Арина подбежала ко мне и обвила мою шею руками. Но я тут же её оттолкнул.

– Почему ты так безжалостен ко мне, Тамаш? – сквозь слёзы спросила она. – Неужели ты ничего не видишь, ничего не замечаешь?

– Я замечаю больше, чем ты думаешь, – ответил я. – И поэтому беспокоюсь о тебе. Послушай, у нас никогда ничего не выйдет, как бы нам обоим не хотелось этого.

Разрыдавшись, Арина стремглав убежала в дом, а я пошёл чистить клетки у кроликов.

Открыв одну клетку, я невольно задумался о нашей с Ариной только что свершившейся беседе. И так мне больно стало на душе, когда я представил её плачущей в своей комнате, что сам чуть не пустил слезу. Но в ту же секунду в реальность меня вернул маленький белый кролик, выпрыгнув из клетки. Я уж было хотел подхватить его с земли, но шустрик пустился наутёк и от испуга бежал куда глаза глядят, лишь бы не попасться мне в руки. Погоня продолжилась в саду. Кролик не сдавался и всё с той же проворностью избегал меня. Даже я устал суетиться, а беляк оставался при силе. Он так увлёкся своим марафоном, что оказался на улице, где по дороге на его и на мою беду бежала большая лохматая собака. Завидев кролика, она ускорилась, потом набросилась на маленького бедняжку, схватила его в зубы и тут же расправилась с ним. Я положил руки на голову и чуть было не вырвал пару клоков волос. Угрызения совести и страх мучали меня до встречи с Андреем Ивановичем, которая произошла вечером. Ещё перед ужином хозяин подошёл ко мне и справился о работе. Можно было умолчать об утере кролика и возможно моя провинность сошла бы мне с рук. Но, боюсь, бессонница в таком случае одолела бы меня и я в конце концов сознался.

– Один кролик сегодня выскочил из клетки, – сказал я. – Убежал и попался в зубы собаке.

Андрей Иванович отступил на шаг назад, оглядел меня ненавистным взглядом, а затем влепил такую пощёчину, что голова моя повернулась чуть ли не на 180 градусов. Однако, меня не покидала уверенность, что дело здесь не в упущенном кролике, а в дочери мужчины, которая на его беду влюбилась в меня. И теперь он изнывает от желания отомстить мне за страдания девушки.

– Мерзавец! – вскрикнул хозяин и в тот же миг ко мне подбежала Арина, положила одну руку мне на плечо, другую – на голову и сказала отцу:

– Папа, ты что! Не смей его бить!

Тогда Андрей Иванович толкнул девушку в грудь, прижал её к стене и густо покраснев от злости, прорычал ей в лицо:

– А ты не смей его защищать! И вообще, ещё раз подойдёшь к нему, то же самое получишь.

Хозяин вышел на улицу, и я понаблюдал через окно, что направился он в тот самый сарай, где сидели кролики. А потом обратил взор на Арину и сказал:

– Видишь, что ты наделала. Теперь мы совсем не сможем общаться.

– А ты лишь об этом и мечтаешь, – с грустью заметила девушка и побежала вверх по лестнице в свою комнату.

В итоге мы с Ариной и впрямь оборвали все связи друг с другом. Даже перестали здороваться по утрам. Не знаю, каково было её отношение ко мне, но я по-прежнему любил её и желал ей только добра. Признаться, в одиночку было гораздо тяжелее осваивать учебный материал, но я продолжал проявлять усердие в подготовке к экзаменам, всерьёз задавшись целью получить аттестат. Едва ли я грезил о красивой бумажке. Для меня было важно не подвести Арину, которая приложила немало усилий, разжёвывая мне в течение нескольких месяцев одну сложную тему за другой.

Полгода пролетели как один день и в одно солнечное летнее утро я отправился сдавать первый экзамен по математике. Волнение в таких не очень-то важных на мой взгляд делах и без того было не присуще мне, а с учётом того, что весь год готовился как положено, я со спокойной душой и желанием поскорее это всё закончить переступил порог школы. Увидев среди школьников, столпившихся возле экзаменационного кабинета, своего давнего приятеля Женю, я помахал в воздухе паспортом и радостно воскликнул: