- Что?

- Ничего, Лера. Но черт, он? Серьезно? Он даже коляску сложить не может или за себя постоять.

- А что, ему стоило сделать? Перебивать тебя и пытаться соревноваться в остроумии, как это ловко делаешь ты, разговаривая с посторонними людьми?

Слова сорвались с губ, и я о них тут же пожалела. Но, с другой стороны, какого черта он так себя ведет?

- Знаешь, ты права. Это совершенно не мое дело, - ответил без той легкости, которая была в нем до этого и мне не понравился его такой тон. Я привыкла к другому. Но это и к лучшему.

Не хватало мне размечтаться о нем как о мужчине, а потом локти кусать, ненавидя себя.

До выходных мы со Степой больше не общались, на том лайте, который поддерживали с первого дня. Это контрастировало на всем. Обстановка внутри дома тоже изменилась. Мы реально стали арендодателем и квартирантом.

Он ел, благодарил за еду и скрывался с глаз. Я больше не разрешала Лере к нему ползать, кричать, отвлекать, как и следовало поступать с первого дня. Сама виновата, теперь расхлебываю. И если сейчас меня так накрывает, то я представляю, что было бы со мной спустя время, будь мы парой или теми, кто занимается сексом в удовольствие без обязательств.

На улице погода сменялась каждый день и жара постепенно вытесняла последние дни мая. В итоге к началу июня наступило лето.

Сегодня вечером я договорилась с Региной оставить ей на пару часов Агату. Перспектива пойти прогуляться в компании мужчины, желательно не моего соседа, мне нравилась. Дома все теперь угнетало.

И несмотря, на вечернее свидание я с утра вышла в огород. В обед уложила дочь спать и, снова надев перчатки, ушла рвать траву. Я так заработалась, что забыла проверить малышку, которая, быть может, проснулась и плачет там, а Степа из вредности и не скажет, что она там надрывается. Хотя это не его обязанность.

Я бросила перчатки на месте и, помыв на улице руки, рванула в дом. Но там стояла полная тишина. Обычно Агата больше двух часов не спит, а прошло уже больше двух с половиной. Это пугало.

Я медленно прошла к своей комнате и заметила приоткрытую дверь. Заглянула, чтобы не скрипеть, и обнаружила пустую кроватку.

Паниковать смысла не было, потому что она могла быть только в единственном месте, но вопрос – какого черта?

Подошла к спальне Степы и приоткрыла уже ее. А там увидела картину, которая запомнится мне, наверное, на всю мою жизнь.

Степа спал, лежа на спине с отведенной в сторону рукой, согнутой в локте образовывая полукруг. А моя девочка спокойно посапывала, прижавшись к его боку спинкой. Она держала в своих ладошках его большой палец и… улыбалась… во сне…

В этот момент я ощутила, что значит «сердце на разрыв». Оно взорвалось, и я сквозь улыбку умиления заплакала.

Быстро вышла на улицу и побрела подальше от дома. Остановилась у моря, но достаточно далеко от его воды и смотрела на разыгравшиеся волны.

У меня не было никаких других эмоций кроме боли.

Так нельзя. За что? С моей девочкой, зачем так поступать? Дарить ей этого молодого и доброго мужчину, а потом коварно вырвать из рук.

Это нечестно.

11. Глава 11

Вдоволь настрадавшись, я вернулась в дом. А подходя ближе увидела Степу в окне.

Он стоял, скрестив руки на груди и пристально наблюдал за мной.

Когда я вошла, он не повернулся и не среагировал.

Я тоже не знала, как себя вести. Мне казалось, что мы оба сильно накосячили в нашей дружбе. Мы оба не планировали никаких новых уровней, в то время как я сама только и мечтала о нем, но была благодарна, что хотя бы он с головой на плечах и не усугубляет то, что будет неизбежно.

Выпив немного прохладной воды, я подошла к нему и встала рядом.