Даже сейчас, когда я, скрючившись в палатке, пишу эти строки и в животе у меня революция от съеденного на ужин сублимированного мяса, все тело болит от непомерных нагрузок, а в мозгу засел страх обморозиться и сдохнуть, – я бы все равно не захотел оказаться ни в каком другом месте.

К семи часам Нейт решил, что на сегодня достаточно. Радиотелефон у него с собой. Если кто вздумает звонить в участок во внеурочное время, звонок будет переведен на его телефон.

Он бы предпочел поужинать в номере, один, в тишине, чтобы разгрузить мозги от всей информации, которая в них сегодня была утрамбована. И вообще – он бы лучше побыл один.

Но в этом городе ничего не достигнешь, если станешь сторониться людей, вот почему он вошел в ресторан и сел в пустую кабинку.

Из соседнего зала доносился стук бильярдных шаров и тоскливое кантри из музыкального автомата. В баре сидели несколько человек и, потягивая пиво, смотрели трансляцию хоккейного матча. Обеденный зал был заполнен наполовину, обслуживала сегодня незнакомая Нейту официантка.

Через зал к нему пробрался человек, представленный Хопп как Профессор.

На нем был все тот же твидовый пиджак, из кармана торчал томик «Улисса», а в руке он нес кружку пива.

– Не помешаю?

– Милости прошу.

– Джон Малмонт. Если зашел выпить – быстрее у стойки получится. Если поесть, то Сисси сейчас тебя обслужит.

– Я – поужинать, спешить некуда. Сегодня тут оживленно. У вас всегда так?

– В городе всего две точки, где накормят горячим, если нет желания готовить самому. А крепкие напитки вообще только здесь подают.

– Тогда все понятно.

– Лунатики – то бишь жители этого города – народ общительный, по крайней мере со своими. В праздники тут вообще яблоку негде упасть. Сегодня палтус особенно удался.

– Да? – Нейт раскрыл меню. – А ты тут давно живешь?

– Да уже шестнадцать лет. Вообще-то, я из Питтсбурга, – добавил он, предупреждая вопрос. – Раньше в Карнеги-Мелоне преподавал.

– Что именно?

– Преподавал английскую литературу честолюбивым юнцам. Из которых многие избрали для себя нахальную роль критиков и безжалостных рецензентов давно почивших белых джентльменов, каковых им приходилось изучать.

– А сейчас?

– А сейчас я преподаю литературу и писательское мастерство скучающим тинейджерам, многие из которых предпочли бы другое занятие, вместо того чтобы постигать тайны словесности.

– Привет, Профессор!

– Сисси! Шеф Бэрк, познакомьтесь, это Сесилия Фишер.

– Рад встрече, Сисси. – Девица была тощая, как швабра, короткие волосы были выкрашены в несколько оттенков красного и торчали во все стороны, а в левую бровь была вдета серьга.

Девушка лучезарно улыбнулась.

– Я тоже. Что вам принести?

– Давай палтус. Говорят, он у вас вкусный.

– Еще бы. – Она черкнула в блокноте. – Как приготовить?

– На гриле можно?

– Отлично! К палтусу подается фирменный салат, заправка – по вашему выбору. Рекомендую тоже фирменную, это что-то необыкновенное. Большой Майк сам колдует. Что на гарнир будете – печеный картофель, пюре, фри или рис?

– Рис.

– Пить что будете?

– Мне только кофе, спасибо.

– Кофе сейчас принесу.

– Симпатичная девчонка, – прокомментировал Джон, протирая очки белоснежным носовым платком. – Приехала сюда года два назад, в компании альпинистов-любителей. А парень, с которым она прибыла, возьми да и дай ей отставку. Можно сказать, на улицу выставил с одним рюкзаком. Даже денег на обратную дорогу не дал. Но она решила не уезжать. Чарлин ее приютила и дала работу.

Он отхлебнул пива.

– Через неделю парень за ней вернулся. Но тут он, как на грех, Чарлин на глаза попался.

– Чарлин?

– Да, она у нас никого не пропускает. Мальчишка только взглянул на эти сиськи – и про барышню свою и думать забыл. Так без нее и уехал. – Джон повернулся, в глазах у него застыла тоска и нежность.