За окном тянулась снежная равнина, но скоро мы будем проезжать через Лиру. Странно, что мы остановились не там, а в Рисовке. Деревенька вместо достаточно крупного города? Можно было бы подумать, что они просто не хотят показываться в городах лишний раз, но ведь потом мы должны сделать остановку на ночь в Престе, а это не просто большой город. Это крупная военная точка Инфристы. Прест разделяет наши южные и северные земли, хоть находится далеко не по центру страны. И самое важное – после него открыта прямая дорога к столице. Помню, как на уроке истории нам рассказывали, что во время войны с Эльским ханством, которое и сейчас живет, не как нормальное государство, а как сборище кочевых племен, войска врагов завоевали большую часть нашей страны, но так и не смогли взять Прест. А еще именно там был заключен мир после затяжной, кровопролитной войны, которая была чуть меньше ста лет назад, по нему Инфриста потеряла достаточно большую часть западных земель. Так что логику в действиях стражей я не до конца понимала.

Когда мы въезжали в Лиру, я задернула шторку и отвернулась от окна. Достав из ножен на ноге кинжал, я нежно провела пальцами по лезвию. Мамин подарок теперь всегда был со мной. Я не хотела с ним расставаться по двум причинам: первое – учитывая условия жизни в нашей стране, я никогда не снимала оружие; а второе – этот кинжал был особенным. Я так и не узнала, где мама нашла на него деньги. В тусклом свете на лезвии поблескивала надпись с моим именем. Я аккуратно провела по ней пальцами, но потом, отбросив нахлынувшую хандру, сунула кинжал обратно в ножны. Мэриам в это время устало опустила руки и отдернула шторку около своего окна.

На улицах Лиры проходил какой-то праздник, который похоже и стал причиной того, что мы не остановились в этом городе. Дальше я перестала вникать в происходящее вокруг и полностью ушла в себя. Не хотелось смотреть по сторонам, не хотелось разговаривать, не хотелось думать. Не хотелось ничего. Наверное, все эти переживания морально вымотали меня. Я закрыла глаза и попыталась ни о чем не думать.

Неожиданно раздался какой-то резкий звук прямо рядом со мной. Я открыла глаза и повернула голову. Через шторку было видно людей, которые бежали рядом с экипажем и пытались ударить по стеклу. Они явно были пьяны и, наверное, решили, что это стражи, которые везут арестантов. Лин и Кирсон кричали, чтобы они разошлись. Толпа не слушала их, и люди продолжали ругаться и трясти кулаками.

– Кровопийцы! Тираны! Убийцы! – в общем шуме смогла различить я. Отодвинувшись от дверцы, я продолжала настороженно следить за пьяной толпой. Неожиданно ближайший к экипажу мужчина дотянулся до дверцы и резко рванул ее. Она открылась, и мужчина, радостно заревев, протянул свою руку ко мне. От него несло перегаром. Мэриам вскрикнула и вцепилась в мою руку. Я действовала инстинктивно – резко развернулась к нему и одной ногой оттолкнула от экипажа. Я старалась не причинять ему большого вреда, но и в то же время сделать так, чтобы он отстал. Мужчина отшатнулся и упал в толпу, тем самым затормозив ее. Я резко закрыла дверь, а стражи пустили лошадей быстрее. Они не хотели устраивать бесполезную драку с пьяной толпой и тем более пытаться успокоить их словами. Мы просто попытались поскорее выбраться с площади, а потом и из Лиры.

Я снова расслабилась и откинулась на спинку сидения. Мэриам отпустила мою руку, но в ее глазах все равно светится пережитый страх.

– Все в порядке? – спросила я. Та кивнула, но с небольшой паузой. Я решила ее не трогать, пусть придет в себя. Экипаж в это время притормозил, заставив меня опять напрячься. За окном мелькнула знакомая форма, и дверь открылась.