– Они действительно оказались излишни. Неудивительно, что вы об этом позабыли. Так я скажу носильщикам, куда вам надо?

– К мистеру Бриггсу. Но ваши слова меня озадачили.

Делвил сказал слуге, куда идти, и, отвесив поклон, вошел в дом, из которого девушка только что вышла.

Сесилия, удивленная этим коротким, но малопонятным диалогом, хотела снова окликнуть мистера Делвила, но заметила, что толпа быстро прибывает. Она не могла больше рисковать, задерживая портшез.

Юный слуга мистера Бриггса, открывший ей дверь, сообщил, что хозяин дома, но нездоров, так что она может заехать на будущей неделе. Сесилия, понимая, что такая отсрочка губительна, решила написать ему и, зайдя в гостиную, велела подать перо и чернила.

Мальчик ушел и вернулся с грифельной доской и карандашом.

– Мисс, – сказал он, – хозяин велит: напишите на доске.

Сесилии, изумленной такой скаредностью, пришлось повиноваться. Она начертала на доске, что желает знать, какую расписку ей следует написать, чтобы получить авансом шестьсот фунтов. Мальчик вскоре вернулся, ухмыляясь и воздевая руки к небу:

– Хозяин переполошился; он спустится к вам, ежели подождете, пока он оденется.

– Так он в постели? Я его разбудила?

– Нет, мисс, он уж поднялся, только ему прихорошиться надо: он не следит за платьем, когда один дома…

Больной, небрежный вид отнюдь не красил мистера Бриггса. Он явился во фланелевом халате и ночном колпаке. Отросшая черная борода придавала ему мрачный вид. Сесилия рассыпалась в извинениях за свое вторжение и участливо осведомилась о его здоровье.

– Увы, увы, – проворчал он, – совсем плох… А все тот зряшный маскарад. Оказия. Упал, разбил себе голову, чуть парик не потерял…

– Вы упали по дороге домой, сэр?

– Свалился в канаву. Насилу выбрался.

Тут мистер Бриггс заметил на столе следы графита.

– Что такое? – взвизгнул он. – Кто точил карандаш? Наверно, мальчишка. Розга по нему плачет.

Сесилия немедленно сняла подозрения со слуги, сознавшись в преступлении.

– О-хо-хо! Один ущерб и разорение. Попросила денег бог знает зачем. Шестьсот фунтов ей надо. Для чего? На ветер пустить? И не мечтайте, не получите!

– Не получу? – изумилась Сесилия. – Почему, сэр?

– Поберегите денежки для мужа. Скоро его вам добуду. Будьте покойны, есть кое-кто на примете.

Сесилия принялась уговаривать мистера Бриггса, но он остался глух к ее возражениям. Непредвиденный отказ рассердил и обескуражил Сесилию. Считая себя обязанной ради мистера Харрела не раскрывать причин подобной настойчивости, некоторое время она хранила молчание, но затем вспомнила о долге книгопродавцу, чем и решила теперь обосновать свое требование. Однако он отнесся к этому чрезвычайно пренебрежительно:

– Книжки? На что они вам? Ничего хорошего, только время терять.

Сесилия заметила, что его предостережения несколько запоздали, так как она уже совершила покупку и обязана ее оплатить.

– Нет, нет, отошлите их назад.

– Невозможно, сэр, я купила их довольно давно, и книгопродавец не возьмет их обратно.

– Возьмет, возьмет. Вы несовершеннолетняя, из вас и фартинга не выудят.

– Я не имею намерения, сэр, транжирить состояние, оставленное мне дядей, – воскликнула Сесилия. – Напротив, я держу его в неприкосновенности и считаю себя обязанной жить по средствам. Однако десять тысяч, завещанные мне отцом, я полагаю своею личной собственностью и вижу себя вправе свободно ими распоряжаться.

– Чтоб подарить их жалкому книгопродавцу! – завопил Бриггс. – Не позволю!

Сначала Сесилия надеялась, что он просто хочет подразнить ее в угоду своему грубому остроумию, но вскоре поняла, что жестоко ошиблась. И ей пришлось уехать не солоно хлебавши.