– Не кори себя. Она бы меня и дома достала, – при этих словах она застонала и прикрыла глаза.

– Кто? Вы что-нибудь видели?

– Видела, – дыхание её стало сбивчивым, словно в груди зашумел вскипающий чайник. – Камешки забери. Они блестят, когда морем умытые. А как высохнут, вся красота меркнет, обычные булыжники… Ты его не бойся, вон какой шлейф за ним. Он ещё много бед натворит, но тебя не тронет. Побоится…

Дверь приоткрылась, в комнату вошёл Игнат Степанович и вопросительно посмотрел на постояльца. «Как она?»

– Бредит, – Генка поднялся, прикрыв краем покрывала её руку.

– Не знаешь, что случилось? Может видела кого?

Генка помолчал немного:

– Нет, ничего не видела. Скорее всего поскользнулась и ударилась головой.

– Ты думаешь? – Игнат Степанович подозрительно посмотрел на него.

– Не маньяк же в Каменных Ключах стариков убивает? – неожиданно для себя с вызовом ответил Геннадий и вышел из избы.

В палисаднике возле дома несколько женщин скорбно шептались между собой. Он заметил среди них соседку и попросил её отойти в сторонку:

– Не знаете, какие ребята нашли Анастасию Ивановну и довели её до дома?

– Да как не знать? Нюрки Самойловой мальчишка, говорит, домой шёл с танцев.

– Подскажите, как найти их дом.

– Прямо иди, до центра. А у магазина на Кулижки сверни. Как же она сейчас называется? – женщина попыталась вспомнить название улицы. – А, там сейчас таблички на избах повесили. Седьмой дом от магазина, с жёлтыми наличниками и зелёной крышей. Да там спросишь кого-нибудь. Только он теперь в школе, наверное.

Геннадий поблагодарил и вышел за калитку. Саднила ступня. Напротив дома, через дорогу, стояла «Вольво», и он подошёл к машине.

– Здравствуйте, можете меня до школы подвести? Я заплачу.

Водитель опустил стекло, и Генка узнал в нём недавнего работника базы, ушедшего за разрешением на встречу с начальником.

– Я сам тебе могу заплатить, – хамовато ответил парень. – Я на таксиста похож?

– Извини, – Геннадий отошёл в сторону, пропуская встречную машину. Из приоткрытого окна остановившегося чёрного джипа послышался смех:

– Здорово, Химик! Ты часом не ритуальщиком подрабатываешь? Так говорят, что бабка ещё живая. Устанешь ждать.

– А вы часом не могилу копать приехали? – послышалось из «Вольво».

Новый взрыв смеха заглушил громкую музыку в салоне, от которой вибрировал даже корпус автомобиля.

– А что, есть желающие быть погребёнными?

– Ладно, езжайте. Некогда мне с вами бакланить, – отмахнулся Захар, видя, что его клиент быстром шагом удаляется от дома.

– Борзый ты стал, Химик. Запомни: каждому своё. Вор ворует, фраер пашет, – внедорожник рванул с места, расплёскивая жижу из-под колёс на серую обочину. Следом развернулась и белая «Вольво», догоняя недавнего беглеца. Когда седан поравнялся с Геннадием, Захар притормозил:

– Эй, москвич! Садись, подвезу.

Генка забрался в салон, предусмотрительно отряхнув грязь с обуви:

– Мне бы до школы, если по пути.

– До школы? – Удивился Захар и тронулся с места. – Поздно тебе учиться.

Он надеялся, что приезжий поделится причиной похода в храм науки, однако его пассажир промолчал. Они проехали ещё несколько сот метров и остановились перед серым зданием, окна двух верхних этажей которого были забиты фанерными щитами.

– Она работает? – недоверчиво спросил Геннадий, глядя на эту «маскировку» фасада.

– Ещё как, – откликнулся водитель, прикуривая сигарету. – А, ты про это? От голубей, наверное, стёкла берегут. Раньше в три смены учились, а сейчас и один этаж великоват.

– Сколько я должен? – Генка открыл дверь и повернулся к Захару.

– На базу-то ещё придёшь? – не ответил водитель. – Виктор Михайлович не любит этого.