Наконец, кольцо замкнулось. В этот момент Хасан громко свистнул и рванул вперёд. Исидор, полагаясь на инстинкт, бросился следом. Он едва поспевал за взрослыми, но тренировки дали плоды – строй он не нарушил. Первый воин перед ним растерялся от внезапной атаки и тут же получил удар щитом. Удар был частью организованного натиска, и одинокий защитник не выдержал – его отбросило назад.

Перепрыгивая через него, Исидор опустил острие меча вниз и провёл по доспеху, оставив длинную чёрную отметину. Опустившись на землю, он резко развернулся и увидел, что строй вновь сомкнулся – уже без него.

Он побежал следом, смещаясь вправо, где другой воин отходил с поля. При первой атаке Азиз и Хусан отметили по одному противнику, а на обратной – Азиз зацепил того же дважды.

Когда отряд вновь ворвался в гущу, никто не заметил отсутствия Исидора – все были заняты атакой. Он подбежал к ближайшему воину и двумя ударами провёл по его спине. Тот, ошеломлённый, отступил назад и, обернувшись, покинул поле.

Тем временем Хасан достал одного противника справа, Азиз ударил того же по ноге, а Хусан, прикрыв Хасана от удара, в ответ дважды метко ударил. Исидор, воспользовавшись моментом, прошёлся мечом по двум уже помеченным воинам.

Теперь их осталось по четыре с каждой стороны. Исидор встал в строй, заняв своё место в «стене щитов». Воины Квинси стояли полукругом, переминаясь с ноги на ногу.

– Берём каждый по воину. Господин, бери молодого слева – ты справишься. Остальных мы заберём, – сказал Хасан. – Атакуем по сигналу.

Как и в первый раз, Хасан свистнул, и отряд рванул вперёд. Воины Квинси, зная трюк, отступили, но на этот раз атака не была фронтальной: отряд рассыпался, каждый направляясь к своей цели.

Исидору достался молодой противник – лет двадцати, с пушком над губой. Щит тот держал слишком высоко, перекрывая себе обзор, меч – наоборот, слишком низко.

Исидор собрал волю в кулак и бросился вперёд. Щитом он ударил в щит противника и нанёс удар в живот. Не сбавляя темпа, он обошёл соперника сзади. Тот, не видя врага, ударил наугад сверху вниз. Но Исидора там уже не было.

Он шагнул вперёд и чиркнул клинком по ноге воина. Это была его первая победа.

Обернувшись, он увидел, что все остальные противники повержены. Весь двор смотрел на него. Исидор неловко улыбнулся, опустил щит и меч. Князь жестом подозвал его.

– Оказывается, не зря говорят, что у тебя есть талант. Ты сможешь стать великим воином.

– Спасибо, отец, – поклонился Исидор.

– Мне понравилось, что я сегодня увидел. Продолжай в том же духе – и я буду спокоен за твоё будущее.

– Как прикажешь, отец.

Вечером, после тренировок, Исидор сидел с рыцарями полей.

– Хасан, скажи, – обратился он, – вы втроём так слаженно работаете в строю. А если сделать из наших бойцов щитовую стену не в три, а в тридцать щитов?

Воины усмехнулись.

– Видишь ли, молодой господин, – ответил Хасан, – мы трое – братья. Защищать друг друга у нас в крови. Мы понимаем друг друга без слов. А это редкость.

– Если воины будут уверены, что их соседи прикрывают их бока, они станут единым целым и смогут сражаться, не задумываясь о защите. А вы, братья, понимаете друг друга, потому что с детства бились рядом, – не уступал Исидор.

Он вспомнил сцены из своей прошлой жизни – как полицейские в полной амуниции, выстроившись в плотный строй, шаг за шагом теснили демонстрантов. Они двигались единым фронтом, щиты образовывали сплошную стену, каждый прикрывал соседа, и ни один не ломал порядок. Это было не просто силой, а слаженностью, дисциплиной и доверием – и потому толпа отступала. Такая организация рождала в людях чувство уверенности: никто не один, у каждого за спиной – плечо товарища.