– Я только хочу, чтобы все прошло гладко, поэтому прошу прислушаться ко мне. Я желаю тебе только добра, а нашей семье процветания. Верь мне.

– Кажется, ты переживаешь сильнее меня.

– Дорогая, в тебе я вижу дочь, которой у меня, к сожалению, никогда не было. Позволь мне позаботиться о тебе. Забудем наши прежние разногласия, простим друг другу былые обиды в память о моей сестре и твоей матери.

Донна Розалия подошла ближе, обняла меня. Это было настолько нехарактерно для нее, что я растерялась, не зная, как себя вести. Обняла ее в ответ, но чувствовала себя неловко.

– Пообещай мне, что сегодня ты будешь именно такой, какой хотела бы тебя видеть твоя мать и ни взглядом, ни словом, ни жестом не опозоришь себя, не бросишь тень на честь нашей семьи.

– Хорошо, – ответила я.

В шепоте тети я разобрала слова, превратившие мое обещание в магическую клятву. Теперь, даже если бы я захотела, то не смогла бы сделать ничего, чтобы противостоять ее воле. Хорошо, что подобные заклинания недолговечны. Надеюсь, что Розалия не задумала ничего, что могло бы мне не понравиться.

***

Гости собрались в бальной зале, что казалась сказочной в свете свечей. Дом наполнился звуками: ненавязчивой музыкой, пустыми и важными разговорами, звоном бокалов.

Я вышла несколько мгновений спустя. Внутренне сжалась, ощутив кожей, как меня рассматривали, изучали, оценивали, но воспитание и данная тете клятва помогли справиться с волнением. Весь вечер меня представляли кому-то. Незнакомые люди поздравляли, целовали руки, приглашали танцевать. Я купалась во внимании, ловила заинтересованные взгляды молодых мужчин, завистливые женщин и была по-настоящему счастлива.

Наконец, отец прервал череду танцев и обратился к присутствующим:

– Сеньоры, я благодарю вас за то, что вы приехали на праздник моей единственной и горячо любимой дочери. Сегодня я поздравляю ее не только с совершеннолетием, но и с помолвкой. Этот радостный миг я хочу разделить с вами: Арселия и Густаво приняли решение пожениться.

Я вздрогнула. Отец никогда не был столь многословен, как сегодня, тем более после смерти мамы. Должно быть, это шутка, потому что он ни разу не говорил о браке. Мне только исполнилось шестнадцать. Несколько последующих лет я собиралась посвятить учебе, но никак не будущему мужу.

Рядом, как по волшебству, возник мой ненавистный кузен. Отец соединил наши руки и начал произносить формулу единения. Казалось, он месяцами молчал только для того, чтобы выговориться сейчас. Я же не понимала ни слова, лишь глупо улыбалась, потому что не владела собой.

Я не собиралась молча наблюдать за тем, как рушится моя жизнь, но и помешать не смогла. Жених вслед за доном Диего повторял клятву, которая надежнее любой цепи связывала нас. Я не могла вымолвить и слова и мысленно проклинала тетку. Все внутри меня пылало от негодования. Ладони сжались в кулаки. Жаль, моя магия спала, иначе я бы испепелила присутствующих.

Я посмотрела на Густаво. Он выглядел не более счастливым, чем я, но сохранял спокойствие. Видимо, для него эта новость не стала неожиданностью. Проклятие! Брат никогда не отличался смирением и постоянством. Поговаривали, что в замке не осталось ни одной служанки, не побывавшей в его постели. Ограничивать себя узами брака он явно не желал, как я не хотела превращаться в молчаливую жену, которая будет смиренно терпеть измены мужа.

Пока оставалась крошечная надежда на то, что помолвку можно расторгнуть. Будто услышав мои мысли, тетя, подойдя ближе, перевязала наши руки сиреневой лентой и прошептала слова нового заклинания. Теперь мы были связаны ритуалом, который не использовался более трехсот лет и который не позволил бы мне изменить жениху. Подобная мысль, недостойная графини, успела посетить меня. Кузен ни за что не женился бы на девушке, познавшей другого мужчину, но теперь и этот крошечный шанс был потерян. У меня оставалось не более месяца для того, чтобы избавиться от навязанной помолвки. Позже нас могла бы разлучить только смерть.