– А что ты отправлял? – поинтересовался я у друга, когда тот вышел из здания.

– Телеграмму,– серьезно ответил Пепел.

– А про что? – я не оставлял надежды разузнать все до последней капли.

– Я должен идти, – Пепел нахмурился. А когда он хмурился, нужно было срочно сдавать назад. – Меня ждут.

– А я? – мои брови вдруг выстроились домиком.

– А ты, да хоть провались под землю, чтобы я тебя не видел. И не смей следить за мной, Рыжий. Если я тебя увижу, убью, не задумываясь, понял?

Я кивнул.

– Встретимся завтра в двадцать часов ночи у Дика, – добавил он и исчез в тени какого-то переулка.

Глава вторая

В квартире стояла мертвая тишина. Стояла она неподвижно, но в то же время скиталась из угла в угол, напоминая о себе при каждом удобном случае. Лампочка устрашающе покачивалась из стороны в сторону, мешая своими жуткими скрипами, существовать тишине.

В самом центре комнаты находился письменный стол. Письменным он был совсем не от того, что на нем писали, а просто потому, что так было надо. За столом сидел человек, напоминающий высохший труп. Человек был явно чем-то озадачен, но изо всех сил старался держать это в тайне. Он то и дело хмурился, а затем вновь улыбался, и движения повторялись заново. Очевидно, человек хотел сделать что-то стоящее, но «стоящее» было понятием растяжимым…

Секунды на золотых часах перерастали в минуты, а те, в свою очередь, сменялись часами. Время шло, но человек оставался недвижим. Он размышлял, а мысли порой доводили до онемения.

Пока вдруг в голове человека не слетел с петель рычажок, последние двадцать лет державшийся на неисправимой реальности, и дело быстрым шагом направилось к цели.

Человека звали Нобелем. Это было его ненастоящее имя, но оно, поверьте, давало ему более высокий статус в обществе, чем первоначально существовавшее.

– Здравствуй, Нобель, – раздался строгий мужской голос из-за двери.

Человек ничего не ответил. Он был слишком увлечен работой.

– Как продвигается? – на полу образовался темный силуэт, приближавшегося мужчины.

– Завтра будет готово, – наконец ответил человек.

И в этот момент в комнате оказался тот самый мужчина, голос которого звучал из-за дверей. Это было существо крепкого телосложения. Нельзя было назвать его толстым, но упитанным вполне разрешалось. Он был маленького роста, с маленькими серыми глазками. Несмотря на его фигуру, лицо у него было худое, а подбородок заостренный. Мужчина смахивал на крысу, что значительно портило первое впечатление о нем. Его прозвали Бонзешоном или, если кратко, Бонзе.

– Послушай, Нобель, – начал он. – Что для тебя самое дорогое в жизни?

Нобель предпочитал не смотреть в глаза тем, кто не был этого достоин, поэтому отвечал, внимательно наблюдая за движением пилы, которая бесшумно придавала форму какому-то металлическому предмету.

– Нет такого.

– Нобель, я не шучу с тобой, – ехидно улыбаясь, произнес Бонзе.

– А я, считаешь, издеваюсь?

Этот вопрос заставил Бонзе на секунду умолкнуть. Он оценивающе посмотрел на Нобеля, стараясь понять его. Но тот не поддавался. Такому спокойствию, как у Нобеля, можно было только искренне позавидовать. Бонзе мысленно попытался заставить своего собеседника повернуться к нему, но тщетно.

– Нобель, твой племянник… – Бонзе решил вытащить из фундамента нервной системы человека главную деталь. – Он ведь так хочет попасть к нам.

– И что ты хочешь этим сказать? – Нобель даже глазом не повел.

– Я могу это устроить, – речь Бонзе стала похожа на змеиное шипение. – Но всему есть цена.

– Чего ты хочешь? – Нобель постепенно ломался.

– Хочу ту вещицу, которую ты делаешь.

– Я не могу ее отдать.