Мне даже что-то такое потом снилось ночью.

А потом я попыталась узнать иное. О других землях, о том, как там живут люди, о привычках и культуре тех, кто живет в песках или в болотах, или на каменистых равнинах. Хоть о ком-нибудь, не касающихся халларнов. И вот тогда на меня начали смотреть, как на ненормальную, и отделывались лишь общими ничего не значащими фразами.

Нет, я не круглая дура, чтобы ничего не знать и других землях. Профессор Лесса достаточно натаскала меня по карте Империи, чтобы иметь достаточное представление об экономическом и ресурсном потенциале того или иного клочка земли. Но мне же хотелось эмоций, хотелось живых впечатлений. К сожалению, гостьи только хмурили напудренные носики и говорили, что никаких людей там нет.

Но как нет, когда профессор Лесса говорила совершенно иное?

Так или иначе, но донимать гостей неприятными им расспросами я перестала, особенно после двух или трех раз, когда ловила на себе странные снисходительные улыбки в спину, когда, не должна была их видеть.

Просто стало почему-то очень неприятно.

Наверное, я плохая хозяйка и еще более плохая собеседница, раз не смогла должным образом поддержать разговор тех, кто, в отличие от меня, вращается в высшем обществе. Да и чем я могла быть им интересной? Уж точно не знанием геральдики или умением целиком процитировать балладу об Исходе – монументальном столетнем произведение халларнов, в котором рассказывается о становление Империи, о ее первых шагах на пути к возвышению.

Ну и ладно, когда-то я тоже буду все знать о балах. И когда-нибудь даже сама организую такой. Большой. В собственном замке. По случаю, ну, к примеру, рождения первенца. Моего и…

Нет, на сегодняшнее утро достаточно и одного хорошего щипа.

Мы покидаем купальню и возвращаемся в спальню, где Лира сноровисто наряжает меня в легкое домашнее платье. У меня таких несколько, похожих кроем, но разных расцветкой. Это идеально-белое, но с приятными голубыми разводами по самому низу подола и на очень свободных длинных рукавах, куда запросто можно целиком спрятать руки. Кроме того, на груди уютно устроилась золотая кружевная вышивка, такая же идет чуть выше локтей, и в том же стиле оформлен легкий пояс на бедра.

С волосами приходится изрядно повозиться, потому что они у меня слишком густые, чтобы утро начиналось без очередного вычесывания и распутывания. Хорошо, Лира уже успела приноровиться – и я почти не шиплю и не морщусь, когда она проводит со мной эту экзекуцию. В конце концов, собрав уже вполне приличную шевелюру на затылке, фиксирует ее большой золотой же заколкой в форме распустившегося бутона розы.

3. Глава третья. Элиана

Глава третья. Элиана

— Готово, - отступает, закладывая руки за спину.

— Спасибо, - благодарю ее улыбкой в зеркале.

А ну всех этих фрейлин! Если бы не веснушки, что, кажется, уже напрыгивают друг на друга, я очень красивая! Вот так, без всякой скромности и смущения. Ну да, бледнее всех молей в округе, но зато яркая и улыбчивая.

И – да, я просто обожаю улыбаться.

— Все, Лира, можешь быть свободной, - отпускаю служанку и поднимаюсь на ноги.

Оправляю платье, желаю себе немного терпения и иду прочь. Следующие два часа мне предстоит много истории и немного литературы. Профессор Лесса любит совмещать эти два предмета, время от времени цитируя минувшие события не только в виде строгих задокументированных фактов, но и отрывками из всевозможных песен и даже легенд.

— Здравствуй, Эли, - приветствует меня профессор Лесса.

Это уже немолодая, но все еще очень красивая женщина того возраста, когда некоторые северянки уже увядают настолько, что начинают походить на старух. Что поделать, тяготы тяжелой жизни и не менее тяжелого климата не могут не оставить по себе следа, быстро стирая яркую и даже где-то дерзкую красоту недавних простоволосых девчонок.