– Прости меня… – прошептала Велирима, и слёзы наконец скатились по её бледным щекам. – Я не думала, что выйдет так страшно. Я верила, что материнская любовь сможет защитить вас обеих, что горные духи проявят милосердие… Но сердце Златомати было украдено, и вся Ясница оказалась без защиты. Духи воды, земли и леса обезумели, потеряв связь с высшей волей статуи. Они требуют вернуть похищенное.

Дарина слушала, тяжело и прерывисто дыша. Нужно было действовать быстро, иначе толпа могла исполнить угрозу и расправиться с ними при следующем несчастье.

– Значит, – тихо проговорила Орина после мучительного молчания, – мы обречены? Я – часть твоего колдовского договора, или… мы ещё можем что-то исправить?

Велирима осторожно взяла дочерей за руки:

– Есть в глубине Велисгара место, где раньше стояла статуя Златомати. Может, там, у подземного озера, ещё и теплится её сила. Возможно, если прийти к духам не как одинокая мать, а как те, кто готов вернуть утраченное, нас услышат. Но Петрий сказал, что там всё обвалилось, и в Грот не попасть. Но мы можем попробовать умаслить ключевниц, духов воды, утопленниц, что обитали ранее у излучины Струмени. Это опасно – они могут захотеть утянуть нас на дно, но могут и помочь.

Орина уставилась на пляшущее в печи пламя, чувствуя, как внутри загорается твёрдая решимость. Ей всегда было страшно идти на риск, но теперь речь шла о самой её жизни и о том, чтобы доказать своё право жить среди других людей.

– Значит, выбора нет, – сказала она. – Или пойдём мы, или… – Она не договорила, вспомнив наполненные ненавистью лица соседей. – Или нас уничтожат.

Дарина прикусила губу. Сердце её было полно горечи и обиды на мать, но прошлого не изменить.

– Я пойду с тобой, сестрёнка, – тихо проговорила она. – Это и моя история тоже.

Велирима всхлипнула и обняла обеих дочерей:

– Дети мои… будем верить, что можно обойтись без новых жертв.

Наступила тягостная пауза. Огонь в печи мягко потрескивал, согревая комнату, но в сердцах у всех троих царил страх. За окном ещё хозяйничала ночь, и тишину нарушил лишь короткий шорох у ворот – кто-то прошёл мимо, не задерживаясь. Дарина с Ориной переглянулись, ожидая слов матери. Велирима глубоко вдохнула:

– На рассвете пойдём к реке.

На этом разговор оборвался: всех клонило в сон после отвара Велиримы. Все трое разошлись по постелям и мирно заснули.

Наутро трава за околицей блестела от росы, словно была усеяна мелкими хрусталиками. Дарина, Орина и их мать осторожно вышли за ограду и направились через заросли к реке. По дороге они чувствовали на себе взгляды соседей, которые отворачивались, стоило встретиться глазами. Никто не подошёл к ним и не сказал ни слова.

Они дошли до поворота реки Струмень, где прозрачная вода быстро неслась меж камней, огибая блестящие галечные отмели. Велирима несла в небольшом холщовом мешочке несколько тщательно отшлифованных осколков самоцветов – щедрый дар ключевницам. Было принято считать, что водные духи особенно любят красивые камни: ими они открывали родниковые потоки и очищали воду от мути.

Дарина с Ориной шли следом, удивляясь, как сильно разрослись прибрежные кусты, а тропа, ведущая к реке, почти совсем заросла. Видимо, сюда давно никто не приходил с дарами, и земля была усеяна влажными, не истлевшими за студень листьями. В воздухе ощущался запах близкого болотца, отчего становилось неуютно. Наконец они вышли к большому плоскому камню, на который раньше клали подношения.

Велирима развязала мешочек и достала отшлифованные камушки, после чего, встав на колени, опустила ладонь в воду и принялась тихо шептать старинный напев. Дарина прислушалась к словам – они звучали на древнем наречии и повествовали о благодарности воде за её живительную силу, о необходимости союза между людьми и духами природы. Орина аккуратно взяла самоцветы из рук матери и осторожно положила их на гладкий речной камень, выступающий из воды, и выложила из них замысловатый узор. Затем все трое прикоснулись ладонями к прохладным струям, омывая руки.