Эти слова из уст Дениза прозвучали настолько спокойно, но все же это был приказ, который нельзя было не выполнить. Денаш в очередной раз задумался о том, что нисколько не жалеет, что власть передал своему родному сыну. Он убеждался, насколько мудры и рассудительны речи Дениза, как он добивается того, чтобы его слушали все – от знатного человека до отребья вроде торговца-мошенника.

– Ох, сын мой, надеюсь, это стоит того… – прошептал Денаш.

Темным зимним вечером верными слугами была запряжена повозка с лошадьми, на которой Денаш вместе с сыном и торговцем направились в то место, где Хонк хранил волшебный товар, который ему удалось сбывать даже за решеткой. Возница слушал указания пройдохи, пока они двигались к западу Орландо, и вскоре лошади направились по лесной тропе.

– Здесь повозка не пройдет, – сказал торговец, указывая в сторону дикого леса, куда не ходили обычные жители королевства. – Нужно вылезти и немного пройти.

– Дениз, останься в повозке, – обратился к сыну Денаш.

– Нет, отец, я оседлаю лошадь и пойду с вами.

– На своих деревянных колесиках калека мигом застрянет в сугробе, – отшутился Хонк, выбираясь вслед за всеми из повозки и поймал на себе гневный взгляд старшего Мехрана.

– Если ты что-то задумал, то лучше бы тебе передумать прямо сейчас, – ответил ему Денаш, не убирая руку с королевского клинка.

– Да, что вы, мой господин! На мне кандалы, с ними далеко не убежишь.

И так они шли еще час. Тропа оставалась где-то далеко позади. Лошадь под Денизом проминала копытами плотный скрипучий снег, торговец ежился от холода, а Денаш поругивался на него за то, что вынуждает старика идти так далеко.

Вскоре они подошли к холму, который на деле оказался глубокой пещерой, заросшей мхом и укрытой снегом. Хонк шумно расчистил вход, сбрасывая комья снега в сторону, и все трое шагнули внутрь. Темнота сомкнулась за ними, словно живая, и Дениз поспешно высек огниво, разжигая факел. Пламя заколебалось, отбрасывая неровные тени на стены, покрытые инеем. В глубине пещеры темнели несколько дощатых ящиков, похожих на гробы, забытые здесь веками.

– Снимете кандалы? – спросил торговец с притворной вежливостью, протягивая вперед скованные руки.

Денаш передал факел сыну и достал из сумы связку ключей. Замок щелкнул – и железные браслеты с короткой цепью с глухим звоном упали на камень.

– Открывайте, – приказал Дениз и поднес факел ближе к ящикам.

Торговец с насмешливым поклоном подобрал лом, валявшийся среди камней, с силой поддел крышку. Доски вздрогнули и со скрипом отлетели в сторону, но ящик оказался пуст – вернее, почти пуст. Среди потрепанных мешочков и запотевших склянок зловеще зияли проплешины.

– Похоже, ваш сынок прихватил не только сонный порошок, – хмуро буркнул торговец, сплюнув. – Только вот толку с того! Он же даже не знает, как обращаться с этими вещами. Без знающего человека или нужных инструкций – просто безделушки. Повезет, если не навредит себе.

– А чем Маркус расплатился? – спросил Дениз.

– Девкой. Когда сидишь в темнице, многого не надо – жратва да бабы… – Хонк усмехнулся, почесал щетину. – Знал бы я тогда, что все это и правда работает – одной шлюхой он бы не отделался.

Денаш медленно обошел ящики, вглядываясь в их содержимое, затем резко повернулся к Хонку:

– Как тебе все это досталось?

– Что-то сам нашел, что-то купил. В заброшенных селениях много интересного. Сначала продавал это как сувениры… но потом стали приходить те, кто знал, что ищет. Их не волновало, что амулеты и зелья не работают – им хватало веры.

– А потом ты не побоялся явиться на королевский рынок и дурить людей там, – сказал Денаш. – За это тебя и упекли в тюрьму.