– Отдыхай, тебе нужно время восстановиться. Ты еще слишком слаба, чтобы вставать.

– Я так мало помню… – произнесла она, и ее тут же потянуло к ведру, стоявшему возле изголовья кровати.

– Побереги себя, девчонка, лежи и ни о чем не думай.

– Почему же мне так плохо?

– Морская болезнь. Море не покорилось тебе, зато ты пала под его властью. – Родерик насмешливо посмотрел на Элис и дал ей немного отпить колодезной воды. – Только не торопись, она еще ледяная.

– Вы такой милый и заботливый, капитан… Не зря вы мне так нравитесь, и я хочу на вас жениться…

– Вообще, женятся на девицах, но мне приятно, – заливисто рассмеялся он, укрывая бедняжку покрывалом. – Состояние бреда – тоже как побочный эффект от морских путешествий и встреч с морами. Но ты переживешь, ты сильнее, чем может показаться на первый взгляд.

– Да? Вы, правда, так думаете?

Но не дождавшись ответа, Элис прикрыла глаза и вновь провалилась в забытье.

Глава 6

Нити судьбы

Спустя сутки Элис все чаще стала приходить в сознание и начала хорошо есть. В промежутках между снами сразу тянулась к еде и с возмущением смотрела на брата, если рядом с ней не оказывалось приличной стряпни. Отвар из болотной ромашки, лакрицы и корня имбиря был противным на вкус, но очищал разум и избавлял от постоянного чувства тошноты, которым наградила мора. Воспоминания вернулись, но уже не казались столь четкими и уверенными как прежде. Она могла позабыть о каких-то мелочах из детства, об именах старых знакомых и ингредиентах в мазях против бородавок, но и без этих знаний можно было жить дальше.

А капитан Родерик также безмолвно исчез из их жизней, как и появился. Море тосковало по нему, и он больше не мог быть без него, поэтому, как только Элис стала подниматься с кровати, принялась шутить и строить ему глазки, он поскорее подлатал свою «Дьяволицу» и в тот же вечер отплыл со своей командой, исключая напрасные прощания.

Элис было сложно признаться самой себе, что это задело ее, но все же это было так. Романтичный образ капитана, что так волнующе предстал перед ней в непростой час ее жизни, заставил сердце стучать чуть иначе. И вот теперь он исчез, и место влюбленности заняла жгучая обида.

Помимо прочего к моменту ее выздоровления заметно похолодало, задули северные ветра, и на пожелтевшей траве то и дело по утрам появлялась серебристая изморозь. Джозефу пришлось распрощаться с последними таллингами, дабы разжиться новой лошадью, и вскоре он вместе с Элис двигался по тропе мимо маленьких городов и сел, где все больше людей обращали внимание на ее рыжие волосы.

Народ перешептывался между собой, будто все знали, кто она и какую опасность в себе таит. Некоторые особо смелые ребята выкрикивали, чтобы девушка отправлялась в пекло, на что Элис угрожающе выставляла кулак, всячески демонстрируя, что за подобные слова она может и тумаками наградить. Злость была ее оружием и маской, за которой она скрывала непонимание и огорчение.

Ее ненавидят лишь потому, что она жива.

За ней охотятся, чтобы это исправить.

Джозеф понимал, что огненные пряди волос его сестры могли влечь за собой множество бед.

– Нужно что-то с этим делать и поскорее, – причитал он, поправляя то и дело сползающий с головы капюшон сестры. – Но сначала лучше найти место поукромнее, чтобы переждать ветреную бурю.

Они остановились на старой ферме на окраине деревни. Двери сорваны, окна зияли черными провалами. Внутри пахло плесенью и пеплом. Джозеф зажег свечу, и желтый свет заплясал по стенам, выхватывая грубые столы, разбитую посуду, следы давнего бегства. Здесь никого не было поблизости, оно и к лучшему.