Пока я решала, стоит ли выпить успокоительное, осталась в салоне одна. В двери показалась голова майора Степлина:

– У вас все в порядке? – осведомился он.

– Да-да, все хорошо, – почему-то не хотелось показывать слабость перед этим человеком. – Я уже иду, – чуть растянула губы в улыбке и поспешила на выход, несмотря на то что сердце продолжало вытворять какие-то кульбиты.

На ступеньках мужчина подхватил мои вещи. Я вышла и сразу поежилась. Здесь было ощутимо прохладно. Хорошо, что догадалась взять с собой осеннюю куртку.

Я оглядывала огромное приземистое здание, которое тянулось во все стороны, насколько хватало глаз. Нас окружал высокий тройной забор, покрытый колючей проволокой, которая, судя по всему, подключена к электричеству. Двор хорошо освещали мощные прожекторы.

– С прибытием, – раздался за моей спиной голос, вибрацией прошедшийся по всему позвоночнику.

***

От этого я вздрогнула и резко обернулась. В какой-то темно-серой форме передо мной стоял начальник тюрьмы.

– Господин Стонд, – кивнула я, стараясь сохранять спокойствие.

– Госпожа Василевски, – улыбнулся он и протянул руку для пожатия.

– Вы запомнили мою фамилию?

С опаской вложила свою ладонь в его, кисть подрагивала. Только что немного успокоившееся сердце снова взбунтовалось. Я даже дернулась и, резче чем хотела, вырвала руку из его горячей ладони. У фавнов нормальная температура тела ровно на два градуса выше, чем у людей.

Он прищурился, но ничего не сказал по этому поводу.

– А что вас так удивляет? Но, наверное, я еще больше поражу вас тем, что запомнил еще и ваше имя, Ания, – он улыбнулся, неотрывно глядя мне в глаза.

От этого взгляда захотелось провалиться под землю. Ситуацию спас майор, который отвлекся от меня на минуту, разговаривая с кем-то, а теперь вернулся. Он поставил на землю мои сумки, вытянулся по стойке смирно и поставленным голосом отрапортовал:

– Караван доехал без происшествий, полковник Стонд!

– Вольно, майор Степлин. Проследите за тем, чтобы теперь без происшествий сменился персонал и охрана. Я сам покажу госпоже Василевски ее комнату.

Когда мужчина покинул нас, фавн подхватил мой багаж и уверенным шагом направился к зданию. Я чуть подвисла, наблюдая за его размашистыми, но не лишенными грации движениями. Он обернулся:

– Вы идете?

Очнулась и поспешила за ним. Сердце уже не трепыхалось беспорядочно. Наоборот, билось ровно, не доставляя никаких неудобств. Но все же перед сном придется выпить успокоительное. На всякий случай.

– Не знала, что вы полковник. Думала, гражданский. На пресс-конференции об этом не сообщили.

– Полковник полиции, если быть точным. Но это незначительный факт для журналистов. Разве мое звание что-то меняет? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Ничего, кроме того, что мне лучше обращаться к вам «полковник», а не «господин».

– Хм, а «господин» мне нравится больше, – он сказал это довольно тихо, но я прекрасно расслышала. И почему-то покраснела от неоднозначности заявления.

Мы долго шли, петляя довольно широкими коридорами. Повсюду – металлические двери. Не думала, что это камеры, наверняка какие-то хозяйственные и служебные помещения. Голые стены выкрашены некрасивой серой краской. На меня этот цвет будто давил. Хотя чего я еще ждала от исправительного учреждения? Салатовую травку и желтые солнышки одуванчиков на стенах?

– Вы меня кругами водите? – пошутила я, когда окончательно запуталась в этих тюремных лабиринтах.

– Поверьте, я могу придумать занятие поинтереснее, чем гулять по хозяйственному крылу.

И снова этот неоднозначный тон. Он, хотя и смущал меня, но не был неприятен. По опыту знала, что некоторые мужчины, особенно занимающие высокие посты или, как в этом случае, имеющие в подчинении много народу, просто предпочитают такой стиль общения. Это не стоило принимать на свой счет, и я не собиралась этого делать.