– Ты встань прямо, – сказал Ибрагим с улыбкой, – И я подам тебе копеечку.

Голос у него был сильный, глубокий, и в то же время волевой.

Услышав этот чарующий голос, мальчик вздрогнул, но глаз не открыл.

– Ишь ты, какой хитрый, – возразил он звонко, – Если я встану прямо, я перестану быть слепеньким и убогоньким, и ты не дашь мне копеечку!

– Встань прямо и открой глаза, – повторил Ибрагим настойчиво, – Я дам тебе копеечку. Я обещаю.

Мальчик секунду поколебался, но потом выпрямился, подтянул левую ногу, раскрыл глаза и взглянул прямо в лицо Ибрагиму.

«Все, – подумал Ибрагим, – Сейчас он испугается и убежит».

Но мальчик не испугался. Он изумленно и достаточно бесцеремонно рассматривал Ибрагима, пока, наконец, не спохватился и спросил:

– Ты – капитан?

– Я – инженер-поручик. Я строю корабли, а не командую ими.

– Я знал одного капитана, – сказал мальчик, – Это был настоящий капитан, и у него был свой корабль.

Ибрагим тоже разглядывал мальчика.

Мальчик, стоящий перед ним, был хрупкий и не очень высокого роста. Одет он был в тонкого и дорогого хлопка, но уже видавшую виды и немного несвежую рубашку и голубые штаны. На ногах его были кожаные туфли. Бледную кожу мальчика оттеняла шевелюра пышных темных волос, немного длинных и слегка спутанных. Но удивительнее всего были его темно-синие глаза, в которых, казалось, отражалось глубокое небо.

– Как тебя зовут, – спросил Ибрагим.

– Джоди. Джоди Асадзе, – ответил мальчик и слегка поклонился, – А тебя?

– Меня зовут Ибрагим Петрович Ганнибал.

Вообще-то Ибрагим спешил. Ему надо было успеть к своему другу Гансу Штрухенбаху. У Ганса он должен был взять чертежи, которые оставил на проверку, и успеть на встречу к государю. Но казалось, он все забыл.

Они медленно шли с Джоди по городской площади.

– Твоя шпага настоящая? – спросил Джоди.

– Конечно, – ответил Ибрагим, улыбаясь ему с высоты своего роста.

– А ты драться на ней умеешь?

– Джоди, если б я не умел на ней драться, я бы ее с собой не носил, – сказал Ибрагим своим бархатным, низким голосом.

– Ну да, ну да, – сказал мальчик и засмеялся.

Ибрагиму понравился его смех, легкий и беспечный. Он чувствовал симпатию к этому невесть откуда взявшемуся мальчишке со странным именем, идущему справа от него. Ему нравилась его раскованность и открытость, и в то же время какая-то внутренняя грация, забавная и трогательная в таком маленьком теле.

– А зачем тебе копеечка? – вдруг вспомнил Ибрагим

– Я хочу купить пирожок, – ответил мальчик, спохватившись.

Ибрагим терялся в догадках. Мальчик был явно не из крестьян, и совершенно не похож на побирушку. Что заставило просить его милостыню, да еще таким забавным способом?

– Почему ты не попросишь деньги у отца? – осторожно спросил Ибрагим.

– У меня нет отца, – ответил мальчик и вздохнул, – У меня никого нет.

– Где же ты живешь? – удивился Ибрагим.

– У китайца… Китаец давал мне рис, но потом он сказал, что человек может без еды прожить тридцать дней. Но я только два дня смог…

– Постой, постой, – сказал Ибрагим, – Ты хочешь сказать, что ты два дня не ел?

– Ел, – неохотно ответил мальчик, – Траву там… всякое…

Ибрагиму было почти тридцать. Он считал, что многое повидал в жизни. Он путешествовал с царем и своим покровителем государем Петром Алексеевичем в качестве его секретаря и доверенного лица с Великим Посольством. Он участвовал в Войне четвертого альянса на стороне французов и был тяжело ранен. Он не раз подвергал свою жизнь опасности. Трижды он дрался на дуэлях и каждый раз выигрывал. Он был, что называется, примерным офицером. Но услышав откровение Джоди про траву, он немного заволновался.