– Райнхард, семнадцать лет прошло. Семнадцать – это не одно мгновение, хотя для тебя, может, это и так.

– Так, значит, он сдался…

В это мгновение Олдрик всхрапнул, перевернулся на бок и, проиграв битву с покрывалом, которое почему-то не хотело его накрывать, подложил руки под голову и сладко причмокнул.

– Он не сдался, он ждал тебя. Не стоит судить о сосуде по цвету стекла: проспится и сам тебе всё расскажет. А пока могу предложить соседние покои, где ты можешь отдохнуть и расслабиться.

 – Ты что, правда не понимаешь или притворяешься полоумным? – вспылил Райнхард, цепляясь за руну, висевшую на шее. – У меня нет времени на праздность! Говори, что знаешь, или в этот раз вам обоим не избежать смерти!

6. Глава VI

К дому Иола бежала стремительно, намереваясь скрыться на чердаке, больше напоминавшем камеру заключенного, чем уютную комнату, чтобы не только привести мысли в порядок, но и успокоиться, а также спланировать побег. Побег! Надо же, она на это решилась! Но нос к носу столкнулась с Ильгой. Вернее, живот девушки с носом гномихи, что непомерно разозлило сидку.

– Где это тебя носило? Опять с мальчишкой развлекались?

– Мы просто разговаривали.

Сморщенные ноздри затрепетали от гнева, и, уперев коротенькие ручки в пухлые бока, обтянутые коричневым полушубком, Ильга брезгливо выплюнула:

– Знаю я вашу человеческую натуру! Вы, люди, словно грязные животные, сношаетесь, где и когда ни попадя. А потом рожаете никчёмных выродков.

Щеки девушки заалели от обидных слов, но она смолчала: спорить и доказывать гномихе обратное не было ни смысла ни желания. Ведь как только к Иоле пришли регулы, сидка словно с цепи сорвалась и при любом удобном случае стала осыпать девушку грязными намеками и стыдить в том, чего та никогда не позволяла. Ведь для Иолы даже поцелуй являлся чем-то священным.

– А работа стоит! – Гномиха ткнула в нее кривым, узловатым пальцем. – Кто ее за тебя делать будет, дармоедка? Я?! Или, ты думаешь, вымахала под потолок и возомнила себя равной мне? А может, – ее глазки злобно блеснули,– ты тоже грезишь о свободе, как тот выродок, что убил одну из моих лучших рабынь, разорвав ее изнутри? – Она стала злобно наступать, тесня девушку к выходу. – В отличие от тебя, этот дармоед практически расплатился за свое злодеяние, и, как бы мне ни хотелось, покинет мой гостеприимный дом. А вот ты – моя навечно!

– Так вы его отпустите? – Иола услышала только то, что хотела слышать, и ее сердце обожгло нежданной радостью. Но гномиха злобно зашипела, показывая ряд кривых и острых зубов.

– Конечно же, нет, дубина! Я не безмозглая квурь, как ты. Мальчишка останется у меня!

– Но это несправедливо!

– Справедливо, несправедливо, это уже мне решать. – Гномиха злобно сощурилась и прыгнула в сторону Иолы, словно намереваясь вцепиться ей в горло. Девушка испуганно взвизгнула, оступилась и упала.

– Ну, чего разлеглась? – Ильга швырнула ей плащ. – Ступай в деревню и скажи плотнику, чтобы явился, он давно обещал починить крышу над сараем.

Не веря своей удаче, Иола быстро закивала, стремительно поднялась и отряхнула грязь с платья.

– И вот еще что. – Ильга нахмурилась, отчего ее лицо стало еще морщинистей. – Остерегайся Лойтера, этот сид не про твою честь, нечего перед ним хвостом крутить.

Иоланта опешила, хотела сказать, что этот альв ей и даром не нужен, но Ильга злобно зыркнула и резко захлопнула дверь.

***

Деревня, раскинувшаяся у подножия горы Туманов, была намного ниже рудников Ильги, но, несмотря на это, оттепель не спешила к местным селянам. Тут, так же, как и на возвышенности, погода была кусачей, особенно ветер, который не могли задержать исполинские деревья, пропуская его сквозь себя, словно сквозь решето.