— В чем покаяться? В убийстве короля?

— И в измене.

— Вам или королевству?

Упс… Король окаменел и произнес густым от напряжения голосом:

— Ты изменила мне, королевству и убила моего отца. За это ты будешь казнена.

— Знаете, Ваше Величество, там, в другом мире, у меня была совсем не сладкая жизнь. Так что…

— Это была не твоя жизнь. Ты ютилась в чужом теле с чужой душой.

— Но как я туда ушла? Наши миры связаны? — попыталась я сменить тему.

— Миров множество. Тот мир, куда ты бежала, запрещен для перемещений. Поэтому ты жила в нем тайно, подселенкой. Только так стражи не заметили бы тебя.

— Стражи?

— Я не за тем пришел, чтобы развлекать тебя беседами! Подданные жаждут твоей мучительной смерти, мне же хочется просто забыть о тебе, стереть из моего мира. Проглоти свою гордость, сбавь спесь – попроси прощения перед всеми. Тогда я освобожу тебя от жизни легко и быстро. В ином случае…

— Я вас поняла, Ваше Величество.

— Попросишь прощения?

— Да.

Король кивнул, повернулся к двери… резко развернулся и, вперив в меня горящий взгляд, спросил с горечью:

— Что же ты натворила, София? Я бы и так тебе все дал… Но ты не захотела ждать. Теперь потеряешь последнее, что имеешь – жизнь.

С этими словами он исчез.

2. Глава 2

Я недолго оставалась в одиночестве – вскоре меня навестил Верховный смотритель.

— Время пришло, — злорадно улыбнулся он. — Помните, о чем я вас предупреждал?

— У меня отличная память.

Моя одежда и обувь пропали, и я осталась босой в одной только длинной сорочке.

— Ритуальное облачение, — пояснил смотритель.

— А приличнее облачения не нашлось? — проворчала я, прикрывая волосами грудь, обрисованную тонкой тканью; еще и соски затвердели от холода, выделились горошинками. Я глянула на старикашку и с облегчением отметила, что его мои «горошины» не интересуют.

— Простолюдины участвуют в ритуалах обнаженными, лишь высшим допускается накидывать легкое одеяние, — объяснил он.

— А в чем суть ритуала?

— Увидите.

И правда увидела; камера сменилась другими декорациями, темными и холодными. Смотритель велел следовать за ним, и мы шли какое-то время куда-то, пока не вышли к возвышению. На возвышении стоял высокий человек в черном и поигрывал кнутом.

Я остановилась; ноги от страха ослабели. Надеюсь, меня сечь не будут?

Мужчина с кнутом заметил наше присутствие и повернулся к нам.

Смотрителя перекосило, будто он увидел врага.

— Уэнделл?! — возмутился-удивился он.

— Я тоже рад вас видеть, многоуважаемый Дитрич, — иронично произнес мужчина. — Ваш покорный слуга явился провести ритуал.

— А где Винворт?

— Я за него.

— И вы считаете себя достойной заменой Верховного стража?

— Король попросил помочь, а я не смею отказать.

— Что ж, — скрипнув зубами, процедил Коршун Дитрич, — раз так, я не могу протестовать.

Ухватив за локоть, Коршун подтолкнул меня к возвышению. Проделано это было грубо, и я споткнулась; если бы Уэнделл не подал мне руку, я бы упала. Восстановив равновесие, я посмотрела на мужчину.

Рослый, плечистый, лет тридцати или около того. Красив: овал лица продолговатый, черты правильные, губы по-девичьи пухлые, каштановые волосы ложатся волнами на плечи, а под темными линиями бровей мерцают интересом серо-зеленые глаза.

— Ваше Величество, — произнес он сухо, затем отошел на пару шагов и замахнулся. Я зажмурилась и подскочила, услышав хлопок; хвостик кнута обвил мою талию. Я вскрикнула не от боли (которой не было), а от неожиданности; «ритуальное облачение» слетело с меня.

— Первый удар сорвет покров-одежду, — объявил Дитрич.

Кнут снова меня настиг, захватив на этот раз и плечо. И снова никакой боли.