Невозможно придумать большую противоположность бабушке Кларе, чем бабушка Лиза. «Земля и небо, вода и камень»…

Бабушка Лиза ни с кем не соперничала, не соревновалась и никому не пыталась доказать своё превосходство. Наоборот, всегда готова была помочь, подсобить, одолжить, присмотреть, поухаживать. С соседями она жила в мире и дружбе. Когда соседка в доме рядом поскользнулась и сломала ногу, моя бабушка готовила для неё и её семьи, а также кормила собаку, кошку и кур, пока та не поправилась.

Она целыми днями занималась хозяйством – домом, огородом, садом. Она прекрасно готовила и пекла. Её нанимали поварихой на свадьбы, на крестины, на брит-мила (торжество обрезания) и на другие праздники. Соседки бегали к ней за рецептами блюд, за советами, например как стирать льняные простыни, закрывать ли крышкой казан с чёлнтом (ритуальное блюдо, которое начинали готовить в пятницу до заката, томившееся в духовке при низкой температуре до середины следующего дня); как сажать помидоры, чтобы росли размером с дыню, как у неё. Она сама бегала по соседям по их просьбе – попробовать творог или рассчитать количество петель для вязанья свитера.

Моя мама переняла у своей матери способности готовить, печь. Мы с сестрой собирались записать все бабушкины рецепты, но так и не сделали этого. Когда возникла необходимость, оказалось, что я и моя сестра точно так же запекаем утку в яблоках, тушим кисло-сладкое в вишнёвом варенье с добавлением цукатов, ставим в духовку чёлнт и готовим фаршированную рыбу по-сквирски. Наша фаршированная рыба оставалась рыбой с острой начинкой бордово-коричневого цвета. Ничего общего не было между польскими серыми, безвкусными котлетами и нашим карпом, обложенным тушёными кусками свёклы и морковки. Хотя, если честно, готовила я крайне редко.

Дети, как все дети, крутились под ногами матерей и бабушек на кухне. Особенно когда готовилась фаршированная рыба. У самки карпа брюшную полость заполняли икринки. У самцов – пузырь. Нам, детям, давали пузырь «лопнуть» – хлопнуть что есть силы по нему ногой. Пузырь взрывался с громким шумом.

Мы видели, слышали и обоняли, как готовили взрослые.

Однажды в ночь с тридцатого декабря на тридцать первое мама с бабушкой и Верой Николаевной пекла торты – наполеоны, сметанники, медовики со сливочной прослойкой и ещё профитроли. Последние покрывали зеленоватой глазурью и складывали в высокие пирамиды, похожие на ёлку. Идея покрывать зелёной глазурью эти пирожные и строить из них ёлки принадлежала Вере Николаевне. Творческая одарённость этой женщины проявлялась во всём.

Мама взяла нас с собой. Сестрёнке было меньше года, и она сразу уснула. А я не могла сомкнуть глаз. Передо мной творились чудеса в полумраке, при свете свечей и керосиновых ламп. Электричество отключалось ровно в двадцать четыре часа.

Моя бабушка Лиза сама делала вина, наливки, сама сушила фрукты, варила цукаты; солила на зиму помидоры, огурцы, капусту. Мне в жизни эти знания не пригодились, но теоретически я умею сушить фрукты и готовить домашнее вино.

В начале тридцатых Александр и Марк были взрослыми ребятами – двенадцать и тринадцать лет. Оба мечтали о военной карьере. Бабушка с дедушкой кружились по городам и местечкам, выменивая тулуп на мешок с картошкой, шапку на буханку хлеба. Так они пережили голодомор.