– Но теперь всё изменилось, – ехидно заметила женщина, – Если кто-то догадается, что Брееда твоя дочь, они поймут, что ты нарушил свои ученические обеты. Снова обстоятельства мешают твоему счастью! Как удобно, правда?

Кехта отвёл взгляд, ничего не ответив.

– Убирайся, друид. Тебе не рады в этом доме.

В немой ярости смотрела Айрис в спину уходящему мужчине, когда тёплые пальчики уверенно скользнули в её ладонь. Брееда встала рядом с матерью, и так же провожала взглядом фигуру в светлом одеянии.

– Он сильно тебя обидел? – тихо спросила девочка.

– Сильно.

– Это же мой папа?

Айрис только коротко кивнула, боясь смотреть дочери в глаза.

Глубоко вздохнув, Брееда пожала плечами, и просто сказала:

– Мне он понравился.

Маленькие пальчики крепче сжали мамину ладонь.

***

Айрис не знала, приютил ли Кехта кто-то из соседей, или он провёл ночь в лесной хижине, где жил во время своего обучения, только на следующий день мужчина пришёл снова.

Он являлся каждое утро, пытаясь добиться расположения Брееды, и прощения её мамы. Ходил к реке за водой, приносил хворост из леса; починил покосившуюся дверь и перекрыл дырявую крышу.

Айрис принимала его помощь с показным равнодушием.

Первые дни Брееда старалась подражать материнской холодности, но быстро сдалась. Её мягкое сердце тянулось к отцу.

Тогда, пойдя наперекор своей гордости и обидам, Айрис разрешила дочери общаться с Кехта.

***

Вся деревня наблюдала за отношениями этой троицы. Даже слепцы уже знали о внешнем сходстве Кехта и маленькой Брееды, поскольку об этом шептались на каждом углу. Чем ещё заняться жителям небольшого поселения, как не сплетнями?

Айрис подозревала, что кое-кто даже делал ставки, как быстро она сама сдаст свои позиции, и потеплеет к друиду. Однако, спорщиков ждало разочарование. Обида не уменьшалась, а напротив, крепла, стоило только вспомнить, как тяжело жилось им первое время вдвоём с Бреедой.

Очень осторожно готовила Айрис дочку к тому, что Кехта может скоро покинуть их. И этот день настал.

Накануне осеннего солнцестояния мужчина пришёл поникший, чтобы сообщить о своём уходе. Он обещал, что будет часто навещать их, но слова не могли иссушить горьких слёз ребёнка.

Айрис же испытывала странное удовлетворение от того, что не поддалась на красивые россказни лживого друида.

Ещё долго Брееда ходила мрачной, но с наступлением зимы примирилась с потерей.

Жизнь всей деревни потекла в привычном, немного скучном, русле.

***

Однако, Кехта не обманул, и ранней весной, как только природа скинула с себя многомесячное оцепенение, друид вернулся.

Он уходил и приходил, иногда задерживаясь всего на несколько дней, но чаще на целый лунный цикл. Брееда всё сильнее прикипала к отцу, и каждый раз ждала его с поистине детским нетерпением.

Жители деревни тоже привыкли к частым визитам ведающего, и теперь уже не устраивали ему шумных встреч.

На третью весну начала сдавать свои позиции и Айрис, ко всеобщему изумлению разрешив Кехта поселиться в их хижине.

Когда ты стихия, трудно идти против природы.

Первые годы своего существования ветром я просто летал. Наслаждался скоростью, могуществом, ощущением безграничной свободы. Наращивал силы от лёгкого бриза, едва тревожащего листья на деревьях, до настоящего урагана, способного разрушать целые деревни.

Проблема в том, что научившись быть сильным, сложно держать себя в рамках. Я ведь никогда не хотел вредить людям. Они сами оказывались на моём пути…

Другое дело ведьмы. В них текла магия так схожая с той, что создала меня. Я пасовал перед их силой и страшно завидовал тому, что они сами ею управляют. Мне, бестелесному духу, это было недоступно.