"Зачем? Чего хочет Беркут?"

– Он коллекционер, следователь, – Виктор посмотрел ей прямо в глаза. – Но не в обычном смысле. Он коллекционирует не вещи. Он коллекционирует личности. Души. И каждая такая душа отмечена своим слоном.

«Слоны разных цветов… они что-то означают?»

– Всё что-то означает, – Виктор откинулся на спинку стула. – Белые – для тех, кто обрёл вечный покой. Синие – для тех, кто всё ещё ждёт своей очереди. Зелёные – для тех, кто готовится к трансформации. Красные…

Он замолчал, отвернувшись. Что-то промелькнуло в его глазах – страх? сожаление?

– Что означают красные слоны? – настойчиво спросила Анна.

«Красные – для тех, кто уже стал частью коллекции. Кто прошёл весь путь трансформации. Как я. Как Игорь», – он поднял глаза. «Но скоро их станет больше. Намного больше».

"Где Беркут держит Софью?"

Виктор покачал головой.

«Я не знаю точно. Он никогда не раскрывает все карты. Но у него есть несколько мест для… обработки. Специальных мест, где он проводит свои эксперименты. Одно из них – подвал в его загородном доме. Другое – бывший санаторий где-то в лесу. Он называл его своей «лабораторией».»

"Вы знаете адрес?"

«Нет. Меня везли туда с завязанными глазами. Но я помню, что дорога занимала около двух часов».

Анна сделала ещё одну пометку в блокноте, затем подняла глаза на Виктора.

– Почему вы мне это рассказываете? Почему сейчас?

Виктор улыбнулся – грустной, почти человечной улыбкой.

– Потому что что-то пошло не так. Здесь, – он постучал пальцем по виску. – Его контроль не абсолютен. Иногда… иногда проблески настоящего меня пробиваются сквозь программу. И в эти моменты я ненавижу то, чем он меня сделал.

«Вы сказали, что проходили эту трансформацию… Что Беркут с вами делал?»

«Сначала – препараты. Специальные инъекции, которые делают сознание податливым, как глина. Потом – сеансы внушения. Часами, днями. Голос в темноте, который говорит тебе, кто ты, каким ты должен быть. И постепенно… ты начинаешь в это верить. Старая личность стирается, новая записывается поверх. Как на магнитной ленте».

"И это необратимо?"

«Почти», – Виктор снова усмехнулся. «Но иногда лента изнашивается. Появляются… помехи».

Анна собрала бумаги, готовясь уходить.

«Если вспомните что-то ещё – адрес, имена сообщников Беркута, другие детали – сообщите немедленно».

Виктор кивнул. Когда Анна уже была в дверях, он окликнул её:

«Следователь! Будьте осторожны. Он не просто преступник. Он… создатель монстров».

Выйдя из СИЗО, Анна сразу позвонила Дорохову.

«Мне нужно всё, что есть на доктора Александра Викторовича Беркута. И проверь все психологические центры и клиники в городе, особенно те, что работают с детьми и подростками».

«Уже занимаюсь», – голос Дорохова звучал возбуждённо. «У нас есть кое-что интересное. Психологический центр «Новая жизнь», очень престижный. И угадай, кто им руководит?»

– «Беркут», – Анна уже садилась в машину. – «Я буду через двадцать минут. Собери всё, что сможешь найти: историю центра, список сотрудников, пациентов. И проверь, не была ли Софья Величко их клиенткой».

«Уже проверяю. Но есть кое-что ещё – к нам пришла женщина. Говорит, что у неё есть информация по делу. Утверждает, что знает Виктора Рогова и Игоря Соколова. Точнее, Игоря Васильева, как его раньше звали».

Анна замерла с ключом зажигания в руке.

"Кто она?"

«Клавдия Михайловна Петрова. Бывшая учительница музыки из Твери. Ты должна это услышать, Анна».

"Буду через пятнадцать минут."

В зеркале заднего вида мелькнуло СИЗО – серое здание, за стенами которого она оставила человека, который был одновременно преступником и жертвой. Чудовищем и марионеткой.