– Звучит вкусно, но какова плата? Что я должен отдать за возможность быть на «гребне волны»?
В глазах Анатаса мелькнул азарт. Он хлопнул по столу, на котором тут же появился кусок потрёпанного пергамента.
– Это – договор. Твоё согласие и подпись дают пропуск в мир славы и успеха.
Протянув контракт, мэр откинулся на спинку кресла и мечтательно уставился в ночное звёздное небо. Я начал внимательно изучать бумагу. Красивым почерком были прописаны все привилегии, которыми я буду обладать. Пока читал, думал, что ни один здравомыслящий человек не сможет отказаться от такого предложения. В конце мелкими буквами другим почерком было нацарапано: «В обмен на все вышеперечисленные блага душа Никиты Алексеевича Соколова после его физической смерти отходит в безраздельное владение к Князю мира сего».
Стало не по себе. Совсем недавно слово «душа» для меня было бессмысленным набором букв. В мире, где я жил, технологии дошли до обеспечения бессмертия человеку. Там я был богат и имел возможности сделать свою жизнь бесконечной. Мысли о душе не приходили в голову, пока меня не выкинуло сюда. И кстати, да, в каком я городе? Как он называется?
– Анатас, я могу подумать над предложением? Так сразу не могу ответить. Скажите, каково полное название города Т?
Собеседник ответил:
– Конечно, Никита. У тебя есть три дня. Пока можешь пожить в замке. Я распоряжусь, чтобы тебе выделили лучшую спальню. Ты разве ещё не догадался? Т – это талант! Город талантов, и ты – один из них! Гости очень ждут твоего выступления. Сегодня я покажу, как ты можешь петь и очаровывать публику. Я дам новый голос ровно на два часа, чтобы ты по достоинству оценил всю прелесть обладания им. Исполнишь мою любимую олдскульную песню?
– Какую?
– «Eagles» – «Hotel California». Я как-то давным-давно помогал сочинять её одному парню.
– Вы тоже музыкант?
– В какой-то степени…
– Но я не знаю эту песню. Как я смогу её исполнить?
– Это не проблема. Просто доверься мне! Нам пора.
Мы вышли из беседки и направились на моё первое выступление.
– Никита, зайдём с чёрного хода сразу на сцену! Твоя группа уже ждёт.
– Моя группа?
– Да, три лучших гитариста. Ах да, забыл сказать про бонус. Ты умеешь играть на ударных. Будешь одновременно петь и барабанить! Гениально, правда?
– Согласен.
Незаметно прошмыгнув с «чёрного хода», я оказался в свете софитов и окружении статных гитаристов. Оглушительные аплодисменты взорвали тишину. В секунду в меня будто что-то проникло и, задержавшись в области грудной клетки, разлилось горячей волной по телу. Я сел за барабаны, начался проигрыш, фанаты завизжали от возбуждения. Через минуту я открыл рот и не своим голосом запел на английском: on a dark desert highway…
Это было так мощно и красиво, что разорвало меня внутри в счастливые клочья. Эндорфины и адреналин зашкаливали. Никогда не испытывал ничего подобного. Я владел публикой безраздельно, управляя её эмоциями и поведением через песню. Манящая и сладкая власть поглотила меня…
Казалось, ещё немного, и начнётся оргия. Многие из присутствующих девушек начали извиваться в соблазнительных танцах и оголяться топлес. Заворожённые женскими прелестями мужчины не терялись, хватая податливых искусительниц в цепкие объятия. Моя музыка заставляла людей терять контроль и поддаваться общему сексуальному психозу. На это было очень увлекательно смотреть, особенно со сцены. Я, конечно, принял бы участие в этой вакханалии, но не сегодня – слишком устал.
Отыграв двухчасовой концерт, я увидел в толпе Анатаса и его выставленную вперёд ладонь, обозначающую «стоп». Я вышел на поклон, ещё раз искупавшись в лучах славы и покинул сцену в окружении двух нелицеприятных амбалов. Меня завели в подвальные лабиринты, и, сыграв в непримечательную бродилку, я вышел с другой стороны замка.