Вот и сегодня шел Андрий неспеша, не торопясь, внимательно осматривая все вокруг.

Да что это там? Перед ним, в высокой траве лежал маленький вороненок.

«Эх ты, бедолага, ну хоть живой! Давай, давай, забирайся», – уговаривал он птенца, хоть ослабшего, но пытающего клюнуть что есть силы руки своего спасителя, а заодно и кепку, в которой неожиданно оказался. А клюв у вороненка был знатный.

***

«Меланья, принимай гостя!» – заботливые руки опустили вороненка прямо на стол. И хотя он активно крутил головой, но передвигаться сам не мог, поврежденная лапа и крыло не позволяли этого делать.

Благодаря снадобьям Агафии вскоре птенец пошел на поправку и весело скакал по избе, а чуть позже приноровился ходить с Андрием в лес. О прежней неприятности напоминала лишь легкая хромота, которая, впрочем, вороненку совсем не мешала. И хотя летал он отлично, всем средствам передвижения предпочитал плечо своего спасителя, горделиво восседая на нем, как на троне.

Андрий не ограничивал вороненка в передвижении. Вскоре, Семен стал свободно летать по всей округе. Хоть все так же и предпочитал передвигаться по лесу, сидя на плече своего друга.

Во время одной из таких прогулок к ним присоединился большой ворон. Казалось, он наблюдает за Семой, но не решаясь приблизиться к человеку, делает это перелетая с дерево на дерево.

«Пора»,– вдруг услышал он рядом с собой, хотя рядом никого не было. Вороненок тревожно захлопал крыльями и закрутил головой.

Спустившись с дерева ворон пристально посмотрел Андрию прямо в глаза. «Пора»,– услышал он снова голос рядом с собой, и понял, что пришло время расставаться.

«Лети, Сема, лети», – поглаживая питомца, приговаривал Андрий.

Сема потерся клювом о ладонь своего спасителя и взлетел вверх.

Так и дошли они до дороги к деревне, Андрий и летящие за ним вороны, один большой и один маленький.

«Прощай, Сема!» – Андрий обернулся и не поверил своим глазам. Птицы исчезли. С дороги, в глубину леса быстрым шагом направлялись двое мужчин, одетых в черные старомодные плащи с капюшонами. Один из них прихрамывал на ту же ногу, что и спасенный вороненок. Вокруг стояла мертвая тишина, и даже ветер, казалось, перестал дуть.

Когда Андрий очнулся от увиденного, не было уже ни птиц, ни мужчин. Вокруг него продолжалась жизнь, мир вновь был наполнен звуками и красками.

«Вот это да», – напуганный произошедшим, Андрий все же попытался осознать увиденное, но ни понять, а тем более объяснить случившееся у него не получалось, и он медленно побрел домой в сотый раз прокручивая в голове увиденную картинку.

И только старая Агафья знала, кого на самом деле выходили Андрий и Мелания, и что произошло в лесу. Как и то, что родовое дерево Андрия уходило корнями к младшему сыну Ворона – Мацко.

***

Все воронье семейство с нетерпением ожидало появления Власия и Семена. Радости не было конца, потерянный птенец возвращался в гнездо живым и здоровым.

Если бы имя человеку давали не по святцам и не по красоте звучания, а по значимым событиям жизни, то Евдокию назвали бы не иначе как «Наказанная за любовь». Именно это имя характеризовало ее судьбу.

Дуся была единственной дочкой в большой крестьянской семье. Отрезанный ломоть, как говорили в те времена, понимая – дочь рано или поздно уйдет в другое хозяйство. Однако ломоть этот следовало сохранить в чистоте и невинности. А вот над сохранением этой чистоты и невинности с завидной регулярностью нависала угроза. Евдокия при своей невзрачной и незапоминающейся внешности, обладала такой сексуальной притягательностью, что сводила с ума всех местных парней. Эта особенность сестры заставляла братьев Дуси с особой тщательностью следить за ней во время деревенских посиделок, не раз и не два применяя кулаки к особо непонятливым ухажёрам. Доставалось и самой Евдокии. Но несмотря на это, девушка умудрялась обводить вокруг носа своих надзирателей и раз за разом сбегать на свидания.