Впрочем, меня этот вопрос совсем не занимал, подумал об этом, чтобы отвлечься.

По мере приближения к столице мое волнение усиливалось. Я переживал: получится ли у меня выяснить хоть что-нибудь за короткий промежуток времени?

Осесть в Селенодоле надолго мне пока ничуть не хотелось.

Вот так. Другие рвутся в столицы, а меня калачом туда не заманишь. Только при крайней нужде я готов «наслаждаться» столичными прелестями жизни.

Однако я уже там бывал. И суровая правда в том, что идти мне, собственно, больше и некуда.

Но все эти «переживания» трогали меня лишь косвенно, на самом деле я всеми силами отпихивал от себя гнетущую мысль, которая настойчиво лезла в мои извилины – вдруг у меня вообще ничего не выйдет, и мне придется навсегда остаться в Селеноградии? И этот не очень-то приятный мне мир станет моим новым домом…

Что ж, вокруг меня простирается империя без императора, а впереди уже завиднелась столица без Родового Очага.

Бывшая столица.

Но новой ведь еще и нет, так что статус Селенодола – весьма мутный, в смысле расплывчатый: ни туда, ни сюда.

Сразу же направился к известному мне постоялому двору, что был на городской окраине. Конечно, уже прошло довольно много времени и наверняка я ни Фомку, ни Устина здесь не найду, но заглянуть надо, чтобы душу успокоить.

Сейчас подвод рядом с постоялым двором сгрудилось в разы больше, чем в прошлый раз, когда я тут бывал. Большинство из них уже были заполнены различным добром: мебелью, скрученными коврами, мягкими перинами и пузатыми подушками, кухонной утварью, сундуками, ящиками и просто огромными узлами с тряпьем.

Видимо, селяне тащили всё, что плохо лежало, и то, что подворачивалось им под руку, по принципу – в хозяйстве пригодится.

Вокруг телег суетились мужички: кто-то возвращался домой, затарившись до предела; кто-то, видно, приехавший недавно, завистливо разглядывал добычу счастливцев.

К своей радости, я заметил Устина!

Бросился к нему со всех ног.

Он исподлобья взглянул на меня – узнал, но радушия не проявил. Нахохлившись, мужичок натягивал широкий полог теперь уже на свой скарб. Его движения были четкими и размеренными. Чувствовался опыт. Понятно, что он приноровился к этой «охоте». Интересно, сколько Устин уже сделал ходок в столицу? Небось прилично успел обогатиться.

– Фомка где? – спросил я, пытаясь сдерживать эмоции.

– Мальчуган? Утек он, – недовольно поморщился Устин.

По его виду было ясно, что утрата юркого помощника в лице Фомки – стала для него неприятным событием.

– И куда он утек? – уточнил я без особой надежды, но чтобы расположить к себе возницу, ухватил край полога и помог его расправить.

– Этого не ведаю, – раздраженно буркнул Устин. – Где-то околачивается неподалеку. Куда ему из столицы деваться-то?

Я кивнул напоследок и молча зашагал к центру Селенодола, подумав, что там Фомка, скорее всего, и отирается. Ведь где еще многолюднее и веселее?

Мне, естественно, хотелось быстрее отыскать своих давних товарищей. Соскучился, разумеется. Но и корыстно рассчитывал на их помощь. У меня ведь не осталось ни одной монеты, а надо будет где-то заночевать. Правда, ночевка на какой-нибудь лавке в столичном парке или сквере – меня не пугает.

Ну, ночь или две – это не проблема.

Однако нужно как-то устроиться в столице, чтобы не заморачиваться подобными вопросами каждый день и все усилия направить на достижение своих целей – на поиски ответов.

И поскольку Фомка и Пахом обитают в Селенодоле давно, значит, они тут основательно обжились и будут в состоянии меня приютить, что весомо упростит мое пребывание в городе.

Дня за два обязательно кого-нибудь из них встречу. Почему-то я в этом нисколько не сомневался.