На праздничном ужине я, нарядившись в новое одеяние и напялив еще пока непривычную корону, объявил о своем Пожаловании. По моей царской милости отныне род Краарр из баронов превращается в герцогов, что не только укрепит положение семейства в новой империи, но и наделит его значительной властью.

Аристократов столь неожиданное известие привело в восторг, не ярко выраженно бурный, разумеется, свои эмоции вельможи даже из медвежьего угла умели сдерживать. Разве только Аскольд не очень-то отличался подобным свойством.

Да еще младшие радужные сестры, которые явно подслушивали за дверями, и тотчас с волнением бросились ко мне, выспрашивая: как на них впоследствии отразится сие превращение?

Мать радужных сестер и Аскольда – баронесса, а теперь уже герцогиня Лидия, весьма тихая и незаметная женщина, видя, что дочери пересекли все грани приличия, попыталась их одернуть и приструнить.

Но я остановил ее и, не скрывая своей определенной платонической слабости к младшим сестрам (к старшим-то – у меня были позывы и иного характера, причем не всегда проявляемые латентно), благосклонно прервался и пояснил девчушкам, что они с этого дня могут щеголять в свете, в чем им только вздумается, и станут самыми завидными невестами в Селеноградии.

Мой ответ их вполне удовлетворил, и теперь они уже чинно снова скрылись за дверями, безусловно, намереваясь продолжать подслушивать.

На том череда сюрпризов для моих верных сторонников не иссякла.

С важным видом я заявил, что дарую роду Краарр «обезглавленные» поместья Мраарр и Таарр. Эти аристократические кланы бесповоротно лишились моей милости, так что песенка их спета.

Родственников, которых на свое усмотрение направит туда теперь уже герцог Игорь, я при первом же удобном случае подключу к тамошним магическим источникам, и никаких препятствий для их хозяйствования на тех землях не возникнет.

Кроме того, поместье безумной графини Заарр также становится собственностью рода Краарр. Конечно, Родовой Очаг там уже наверняка потух, и бывшие владения Агаты остались без магической защиты от стихийных бедствий, но территории ведь довольно обширные и негоже им оставаться не у дел без рачительной заботы.

В запале чуть было не посулил довольным вельможам еще и территории княжества Саарр – первых врагов рода Даарр, но вовремя спохватился.

Это ведь совершенно другая история, которая мне теперь чужда.

Пусть мои дары и казались пока иллюзорными, а обещания голословными, но нужный эффект они всё же произвели.

Сдержанные доселе аристократы вскочили из-за стола и, позабыв всякие манеры, отвешивали мне поклоны, неистово аплодировали добрых полчаса и оглушали меня восторженными возгласами.

Я же снова и снова подчеркивал свои слова широким царственным жестом и в очередной раз торжественно повторял: «Дарую! Дарую!»

Мне и самому понравился столь демонстративный акт моего величия и размах моей щедрой натуры. Вероятно, и не стоило бы раньше времени так легко обещать отдаленные земли, мне ведь они де-юре еще и не принадлежат.

Но что меня могло сейчас остановить?!

Я просто упивался своей властью.

В довершение перечисленных благ, обрушившихся на род Краарр по моей императорской воле, я сообщил, что с герцогом Игорем мы вскоре обсудим, кого из аристократов рода можно привлечь к управлению империей.

Чем вызвал более мощный эмоциональный всплеск у присутствующих вельмож.

***

Когда я вышел на улицу, устав от шума пирующего семейства, ко мне осторожно приблизился Аскольд и с благодарным видом пустился в пространные рассуждения, сыпля двусмысленными намеками на то, что поскольку праарровцы покинули Радужный Дом, то теперь он, как более сведущий в таких деликатных вопросах, должен принять на себя заботы о моих интимных потребностях.