– Слышу, мама, – прошептал я.

Она обняла меня и продолжила:

– Я знала, что ты спасешь меня, мой дорогой. Всегда знала.

Проснувшись, я увидел, что нахожусь на берегу озера. Нашего, с Оливией, озера. Солнце ярко освещало прибрежный лес и мягкими, чуть расплывчатыми бликами играло на прозрачной воде. Весь природный мир жил своей, только ему известной жизнью. Крупные бабочки и стрекозы, устав от жары, плавно садились на водную гладь озера, чтобы утолить заветную жажду; где-то вдалеке, между двух крупных сосен, села стая птиц, ярко – красных, с молочно – белыми крыльями и хохолками. Небо было удивительным: витиеватые облака медленно летели сквозь солнечное пространство, словно утопая в нем. Наслаждаясь этой гармонией и красотой, я вздохнул этот знакомый мне воздух, наполненный запахом трав, водных кувшинок и свободы:

– Как же хорошо сейчас, – тихо сказал я, и опустился на траву, закрывая глаза.

Вдруг, недалеко, я услышал знакомый мне голос:

– Стефан, идем обедать! Хватит заниматься созерцанием, поможешь мне по дому.

Это был голос моей Оливии. Открыв глаза, я увидел ее, в простом, ситцевом платье и с копной вьющихся, рыжих волос.

– Дорогая, иду! – прокричал я и пошел навстречу ей, – и да, Оливия, это не созерцание, а настоящее искусство видения природы! На это тоже, нужен талант! – произнес я и обняв ее за талию, нежно поцеловал.

– Перестань, Стефан, – засмеялась она, – ты как ребенок! Помнишь, что говорил мой отец, когда увидел тебя?

– Конечно, помню. Романтик без гроша в кармане. Так?

– Именно. Может поэтому я и влюбилась в тебя.

– Мы скоро заработаем и разбогатеем, дорогая. На это нужно время, поверь мне.

Она пристально посмотрела на меня и произнесла:

– Что ты имеешь ввиду?

– У меня есть план, но об этом позже.

Подойдя к дому, Оливия сказала:

– Стефан, только не наделай глупостей, пожалуйста. Мне не нужны миллионы.

Я улыбнулся ей и сказал:

– Все будет в порядке, милая.

Зайдя в дом и поднявшись на второй этаж, в спальню, я позвонил Джейку, с которым вчера играл в покер: у меня была накопленная сумма, о которой Оливия ничего не знала, и я хотел поставить все деньги в ближайшей игре, чтобы отыграться:

– Джейк, завтра в силе? – спросил я шепотом.

– Да, Стефан. Только ставки повысили. Ты теперь не с нами, извини.

– Что значит извини? Послушай, Джейк, я найду деньги, о какой сумме идет речь?

– Нужно 20 тысяч долларов вступительных.

У меня задрожали руки:

– Но, как мне за два дня найти такую сумму?

– Заложи тачку или дом. Потом отыграешься. У нас многие так делали.

– Но, я…

– Слушай, Стефан, либо ты ищешь деньги, либо мы находим тебе замену. Завтра жду звонка.

Я повесил трубку и помрачнел. Закладывать наш дом, на который мы с Оливией копили несколько лет, было просто чудовищным поступком. Она бы не простила меня. Но внутри, словно неутолимая жажда, вскипала страсть и азарт:

– А вдруг я выиграю? Первая игра прошла очень удачно, нужно просто найти эту сумму и позвонить Джейку…

Я стал ходить по спальне, словно безумный. Голова сильно закружилась от предвкушения, и я не мог больше думать ни о чем другом.

– Оливия не узнает, да… а когда отыграюсь, расскажу ей обо всем и брошу этот проклятый покер, – думал я про себя, бродя по комнате.

Вдруг, я почувствовал чье-то присутствие. Холодный пот пошел по спине, и я обернулся. Никого. Посмотрев в зеркало, я не узнал своего лица. На меня смотрел совершенно чужой мне человек: надменный, эгоистичный и бесчувственный. Его глаза были иссиня-черными и неживыми, как у мертвеца. Он грязно ухмыльнулся мне и расхохотался диким, нечеловеческим смехом. Я резко отпрянул от зеркала, открыл окно и закричал: