Белов сказал, что режиссёр – известный друг власти и обязан продвинуть в фильме какую-то верноподданническую идею, чтобы соответствовать своей репутации признанного таланта и не стыдно было получать орден. Например, интересно, убьёт ли Пушкина Дантес или англосаксы тоже приложат руку? Гребнев ответил, что не в его компетенции решать, кто убьёт Пушкина – лично он как консультант может настаивать, чтобы тот был ранен на дуэли и умер после неё на второй день. Белов попросил Гребнева относиться к делу повнимательнее, чтобы убийцы русского поэта – Дантес и его отец – не смогли скрыть свою сущность иностранцев-гомосексуалистов. Гребнев заверил, что все акценты в фильме расставлены правильно и сразу понятно, кто педераст, а кто нет.

Сажин поинтересовался, доводилось ли ему разговаривать с императором? Гребнев ответил, что один раз пил с ним кофе, а рядом Пушкин и режиссёр ели сосиски. Сажин спросил, какая марка шампанского разливалась на дворцовых балах и драгоценности какой фирмы носили красавицы высшего света? Гребнев ответил, что с продакт-плейсментом всё хорошо – импорт заместили, реквизиторы изготовили драгоценности, как настоящие, и всё остальное, что требовалось. Разговоры о фильме поддержали общую весёлость.

Откликаясь на обращённые к нему взгляды друзей, Гребнев предложил тост за находившихся рядом женщин, которые всё понимают и готовы прийти на помощь мужьям. Все одобрили высказанную мысль и выпили. Беседа переключилась на обсуждаемые в медиа расставания звёздных пар и политиков. Сажин сказал, что значение нравственных ценностей из года в год возрастает, от них же зависит удачный брак, как и вообще основы человеческого бытия. Белов добавил, что разводиться научились без скандалов – не в судах, а в загсе, и что от этого совместно нажитое имущество только целее. Посмеялись.

Гребнев предложил выпить за детей и их счастливое будущее. Выпили, но обсуждать тему не стали – вкратце вспомнили о знакомых за границей. У людей с широким кругом общения, как у друзей-аналитиков, такие знакомые тоже имелись. Общее мнение заключалось в том, что россиянам делать за кордоном нечего, жить они должны в родной стране, иначе ностальгия и другие объективные обстоятельства существовать не дадут. Катерина с Колей в это время показывали друг другу ролики в смартфонах и говорили вполголоса о своём.

Женщины принялись обсуждать, чем наступающий год Зелёного металлического дракона отличается от уходящего года Чёрного водяного кролика, – выходило, что он будет неспокойным и противоречивым. Люди, родившиеся в год Дракона, отлично умеют держаться, выглядят уверенными и увлечёнными. По сведениям из интернета для них характерны такие качества, как эгоцентризм, решительность, строгость, одержимость жаждой власти. Вспомнили и перечислили, что в год Дракона рождены Николай Первый, Николай Второй, Максим Горький, Зигмунд Фрейд, Пеле. Среди присутствовавших таких не оказалось. Выпили за благосклонность Дракона к ним.

Гребнев поинтересовался, что друзья ожидают в новом году в плане работы, потому что сам он стоит перед выбором. В компании следует сохранить персонал под возможные проекты, но конкуренция повышается, будут ли все при деле?

– Помертвело чисто поле, нет уж дней тех светлых боле… – с выражением продекламировал Белов и сразу вывел мораль, что, как учит классик, труд в летний период и особенно весной гарантированно обеспечит песни и танцы зимой.

Сажин сказал, что загруженность возрастёт, все получат своё, для них работы будет больше, и закончил слегка нараспев, что ожидает «ни сна, ни отдыха измученной душе…» Гребнев отметил про себя, что сам Сажин, похоже, думает не о радостных перспективах, хотя, может быть, просто недавно слушал «Князя Игоря» в Большом – любит туда ходить, а Белов, как всегда, рвётся в бой и «готов доказать»…