И для себя неожиданно добавил:

– И крепкое винцо у них в основном из риса.

– Из риса? – Преображенский полковник поморгал изумленно. – А пушки? А флот? Коль по соседству с нами живут, почему я ничего не знаю? Почему не слышал ни о каких чужих парусах?

– А они не стремятся, – с особым значением объяснил Иван. – Все у них есть – и флот, и пушки, однако не стремятся. К себе иноземцев не приглашают и сами никуда в гости не ходят. Думаю так, – твердо сказал он полковнику, явно пораженному выложенными перед ним сведениями. – Думаю так, что следует вывести к Матмаю-острову пять или шесть судов и дать сразу залп всеми бортами. Они, апонцы, и возражать не станут, сразу ясак понесут.

– Ну, понесут, – нетерпеливо требовал полковник. – А что у них есть?

– Золото в пластинках, серебро, ткани тонкие шелковые, посуда лаковая, железо.

– Ну, золото! Ну, серебро! – дернул щекой полковник. – А как такой груз доставить в Россию?

– А что ж, Сибирь не Россия, что ли? – дерзко спросил Иван. – В Сибирь доставить, это в Россию доставить. Станет богаче одна часть страны, вся страна станет богаче.

Полковник ошеломленно посмотрел на Ивана.

Потом ощетинившиеся усы дернулись:

– Дай поцелую тебя, дьяк!

И правда наклонился, придавил к жесткой груди, сильно сжал, уколол встопорщенными усами, обдал запахом крепкого табака и тяжкого перегара. Потом на ходу бросив Матвееву:

– Сними, Матвеев, допрос, отбери с дьяка скаску. Так думаю, большого ума человек сей твой дьяк.

И в дверях обернулся еще раз:

– А монстра статистика, который скучает в Якуцке, повесить. Повесить того дьяка-фантаста, чтобы впредь дело знал!

Дернул плечом, усы шевельнулись. Добавил, леденящими глазами не мигая глядя на Ивана, с угрозой, ничем не скрываемой:

– Видел, как воров вешают, дьяк? Коль окажешься таким заворуем, повешу на самом видном месте. Чтобы и ты, Петрович, видел вора в окне.

И вышел так, что дверь за ним хлопнула.

Сразу раздались во дворе голоса:

– Карету государю!

– Государь! – ослабев, ахнул Иван.

А думный дьяк мешком осел на скамью и затрясся: «Совсем погубил, подлец!»

И пожаловался, как в полусне: «Сколько тебя корил, сколько указывал, а толку нет».

Никак остановиться не мог, даже застонал раз-другой: «Кого ни учи доброму, каждый живет собственным дурным пониманием, умных слов не слышит. Тому же Ною потоп за сто лет предвестили, а и он, старый дурень, не сильно торопился. Я каждому подьячему в канцелярии, каждому писцу волосы по пять раз в день обрывал, просил жить как можно внимательнее, а они, малоумные, водку держат в шкапу».

– Пользы общей для, – слабо возразил Иван.

Думный дьяк пожаловался еще горше: «Теперь тебя, упырь, и выпороть невозможно. Вдруг государю Петру Алексеичу блажь придет в голову вновь потолковать с тобой о твоих фантазиях? Не могу ж тащить драного к государю».

Задумался: «Может, выдать за шутку? Строг государь, но шутку любит. Однажды, было, самолично сочинил на холсте большую маппу Азиатской России. Все на маппе было как всамаделишное, только написано понарошку – наверху море Индейское и Песчаное, внизу Север и Ледовитое море, и Акиан, а к западу Камчатка и царство Гилянское на берегу Амура с надписью для куриозете: «До сего места Александр Македонский доходил, ружье спрятал, колокол оставил». Так ведь и ту шуточную маппу государь использовал для дела, принимал по ней ученый экзамен и сердился незнайкам и нерадивым».

Освирепел: «Глупость не учит. Был такой господин Соколов. В Тобольске в бытность несчастного губернатора Матвея Петровича Гагарина в буйном пьянстве похвалялся, что свободно может с Ламы на Камчатку судном пройти. Князь Матвей Петрович на другое утро вызвал того господина и строго спросил – помнит ли тот, что правда может пройти с Ламы на Камчатку? Господин Соколов, испугавшись платить большой штраф за пустую похвальбу, неохотно объявил, что да, может. Тогда покойный князь Матвей Петрович дал ему известных в Тобольске плотников и мореходов, а тот господин Соколов сделал на Ламе русскую лодью, вышел на море и такой счастливый путь имел, что в третий день прибежал на Конпакову реку. Вот повезло, хранил его господь. А ты? Помнишь ли, что сказал апостол Павел? «Не упивайтеся вином, несть в нем спасения. Хмель душу пьяного смрадной делает, ум – мерзким и непотребным». – Думный дьяк страшно ткнул толстым пальцем в Ивана и заскучал, прикидывая вслух с ужасом: – А вот утопить тебя в Неве. Прямо в полынью с головой. Рогожный мешок сверху. Мало ль, скажут, пил глупый дьяк. Совсем небольшого ума был. И ходил по тонкому льду. А матушке Неве все равно».