– Если я буду скрываться…

– Ты скрывалась достаточно долго, – перебил доктор Никель. – В конце концов тебе придётся встретиться лицом к лицу со своей судьбой. Пророчество должно сбыться, и время пришло. Ты нужна нам.

Следующие несколько дней я делала вид, что ничего не изменилось. Отрицание стало моим близким другом, и вдобавок Уильям отлично отвлекал внимание. Он болтался поблизости, пока я сидела, запершись в квартире, и не посещала институт, делая вид, что очень занята сборкой мебели.

На третий день затворничества Уильям решил взять дело в свои руки.

– Так, ну всё! – объявил он с моего нового лилового дивана.

– Что? – отозвалась я.

Я лежала на спине и смотрела сквозь крутящиеся лопасти вентилятора.

– Пора убираться отсюда. Ты только посмотри на себя!

Я на мгновение приподняла голову, глянув на Уильяма, и уронила её обратно на ковёр.

– Почему девушка не может просто лежать на полу в собственной квартире, если ей так хочется?

– Ты такая меланхоличная, – сказал Уильям, спрыгивая с дивана. – Вставай!

Я вздохнула, заставив себя сесть.

– Уже слишком поздно куда-то идти.

– Только если ты пожилая леди.

Мне не хотелось подниматься.

– Восемьдесят девять – это старость.

Уильям прищурился, посмотрев на меня пронзительными зелёными глазами.

– Не заставляй тебя упрашивать. А то ведь я начну, – поддразнил он.

Было трудно сказать ему «нет».

– Ладно. И куда же мы пойдём?

– Я хочу познакомить тебя со своими друзьями.

Друзья… Раньше я не задумывалась об этом, но идея вызывала у меня одновременно нервозность и возбуждение. Я ведь могу завести друзей, и они будут такими же, как я!

– Хорошо, идём, – согласилась я и встала на ноги.

Когда показался океан – настолько близкий, что я видела, как мелкие волны разбиваются о берег, – я поняла, почему Уильям велел мне одеться потеплее.

– Встреча будет на пляже?

Удивление почти заглушило тревогу, от которой я не могла избавиться. У меня не было большого опыта знакомств с новыми людьми.

– Да. Ночью он пуст и безлюден, так что каждый может вволю пользоваться своими умениями.

– И вы не боитесь, что кто-нибудь увидит?

– Никс позаботится об этом, – непринуждённо ответил он. – Готова?

– Да, – сказала я, грызя заусенцы на пальцах.

Уильям помог мне надеть пальто, и мы ступили на песок. Серебристый свет переливался на тёмно-синей поверхности спокойной воды, но это сияние казалось бледным в сравнении с яркими глазами Уильяма.

– Не переживай, – сказал он, ощутив мою тревогу. – Волноваться не о чем.

– Я знаю. Просто мне давненько не приходилось бывать в обществе.

Он остановился и встал передо мной. Взял меня за руки и переплёл свои пальцы с моими. Я до сих пор к этому не привыкла.

По нашим ладоням разлилось тепло, особенно приятное в холодный промозглый вечер.

– Почему нагреваются руки? – спросила я. – У всех потомков так?

– Нет. Только у нас с тобой.

Лицо Уильяма сияло в мягком вечернем свете, словно он был каким-то волшебным существом – неземным и прекрасным, с гладкой кожей и идеально правильными чертами лица. Его ярко-алые губы, цвета крови, сложились в чарующую улыбку, от которой у меня ёкало сердце.

– И почему так?

– Вероятно, потому что ты в меня влюбилась.

– Нет, ну правда, – допытывалась я.

– Как? Неужели не влюбилась?

– Серьёзно, Уильям!

– Я же говорил тебе. Это защищает нас. Когда мы касаемся друг друга, наши способности возрастают. Вместе мы становимся сильнее.

Мы брели по пляжу, не слишком спеша туда, где находилось загадочное место для тусовок. Я двигалась осторожно, шагая по линии прилива, но не позволяя набегающим на берег волнам дотянуться до меня. Уильям шёл чуть впереди, подпрыгивая и разбрызгивая воду.