– Вот что, лейтенант. Корочки об окончании курсов ты получишь, как только дойдем до штаба. Учить тебя – только портить. Но, все оставшееся время будешь готовить программу обучения и готовить полк к боям на этих машинах.

– Спарки нужны и инструкторы, которым сначала придется научиться управлять этой машиной.

Вновь в «игру» вступил генерал-майор Сталин:

– У меня машина здесь, как только просушат пленку, в самолет и в Москву. Иван, Николай Георгиевич, Владимир Саныч и наш герой, как тебя по батюшке?

– Андрей Васильевич.

Сказано – сделано, тем более, зам командующего приказал! Я был больше чем уверен, что Селезнев звонил не только большому начальству, но и получил характеристики на Андрея в полку. А на момент моего приезда в Липецк прошло более месяца, так что «тройку маленьких лебедей» уже выпустили с гауптвахты в Уссурийске. Именно поэтому Папивин с комполка и хотели доказать, что Преображенский и Томашевский малость приврали, сами не смогли обеспечить район прикрытием, все свалили на 10-ю армию, и «правдоруба» специально засунули на курсы, с которых не возвращаются. Он, правда, и не вернулся, но попал туда, куда не нужно. Его возвращение в полк – это очередной скандал.

– Проверь его, Николай Георгиевич, и списывай, как не соответствующего должности. К ордену его Преображенский представил, я только подписал. – наверняка, сказал Папивин.

– А зачем подписал?

– Оттуда же я знал, что он из Улан-Удэ выберется? Там семь самолетов грохнулось и три летчика за полтора месяца. А посмертно он в штаб армии возвращается. (это про орден, он из золота и платины).

Разговора я, само-собой, не слышал, просто есть такое предположение. Иначе зачем из Монино притащили Кожедуба? Он же в Академии учится, куда поступать совсем не рвался. Кинематографистов? И Василия Сталина? Так, чтобы не подкопаться было: «Ша! Старший приказал!». И накрутили обоих заранее.

Вот с такими мыслями я сел в большой «С-54», который через полчаса приземлился на Центральном. Оттуда нас повезли в штаб ВВС округа. Там я спросил у генерала Селезнева, чтобы выяснить его участие:

– А кто этот генерал, который нас сюда приволок? Вы же вроде старше его и по званию, и по возрасту.

– Моего папу не зовут Иосиф Виссарионович. Ты что, с Луны свалился?

– Я, вообще-то, из Приморья, и этого человека не знаю, товарищ генерал. Еще чуть больше трех месяцев назад старшиной авиации был.

– Ты знаешь, кого зовут Иосиф Виссарионович?

– Товарища Сталина.

– Это его младший сын, заместитель командующего ВВС Московского округа по строевой.

– Он моложе меня выглядит.

– Ты же с двадцатого?

– Да.

– Он – моложе, на год. Помалкивай! – было видно, что он уже не рад тому, что поддержал идею Папивина. Адъютант снял беззвучную трубку, доложился, и молча выслушал звонившего:

– Есть, отправляю. Товарищи генералы и офицеры, прошу всех пройти в автобус у штаба. Прошу следовать за мной.

«Куда это мы?» – мрачно задал вопрос Андрей, он неразговорчивый, многого пока не понимает, но сделать ничего не может: лишен права голоса. Я мысленно ответил ему, что пока не знаю, возможно, к Сталину.

«Мы влипли!»

«Почему?»

«В сумке лежала моя автобиография, заверенная Особым отделом. Адъютант Папивина выбросил её из дела, а я подобрал, пока он куда-то бегал. На курсы мое дело попало без нее. Она в сумке есть?»

«Есть, не беспокойся. Я её читал.»

«И?»

«Никаких «И». Все нормально, работаем.»

Да, мы приехали в Кремль, и очень быстро. Несколько минут постояли у стола Поскребышева, пока я, генерал Селезнев и полковник Кожедуб передавали секретарю документы, удостоверяющие личность.