— Ты ведь не глухой и знаешь, что правлением Асмодея недовольны многие, — сказал Балаам в лоб, вытянув ноги.

— Ты преувеличиваешь. Слухи есть всегда.

— Поверь, они оправданы. Да и у меня воспалились старые раны. Никак не затягиваются. Изредка кровоточат. Досаждают. Приносят дискомфорт. Мешают.

— И что ты предлагаешь? — спросил я, затушив сигарету.

— Дружескую помощь. Ты же знаешь, наши братья, даже принеся клятву верности, не будут спешить на поле боя, пока не удостоверятся в собственной выгоде.

— А почему же ты спешишь?

— У меня есть свои причины. Тайные и явные.

— Тайные опустим, — сказал я. — В них ты не посвятишь. Но явных я не вижу.

— Хм. Лишь потому, что ты совсем недавно обрел пару. В перспективе любая истинная пара с потомством — фактор риска для Асмодея, — Балаам больше не улыбался. — Моя дочь выросла. Она сильная. Она другая. Непохожая на демониц Преисподней. И я так говорю не из отеческой любви, застившей мне глаза и разум. Я знаю это наверняка. Ксения привила ей жизненные ценности, противоположные нашим. Не было постоянных состязаний, унижений. Была материнская любовь. И твоя истинная изменит привычный взгляд на жизнь. Внесет коррективы. Изменит и тебя. Асмодей же не любит сплоченности. А поддержкой скольких он заручился благодаря страху? Не отвечай. Я сам знаю ответ. Практически всех. Другие же проигнорировали его притязания на трон. Он им просто неинтересен.

— Красиво. Все, что ты сказал, очень красиво, — я заговорил, перебивая Балаама. — Ты желаешь трон, брат? — спросил я прямо.

— Хм. И да, и нет. Трон — ответственность и абсолютное отсутствие свободного времени. Мне… и не только мне, — он добавил многозначительно, — нужна безопасность. А что нужно тебе, помимо девушки?

— Ничего, — ответил я. — Больше мне ничего не нужно. Ни каменное возвышение в зале, ни земли, ни легионы. Меня это не интересует.

Балаам поднялся на ноги, стряхивая с брючин невидимые соринки.

— Я полагаю, сегодня мы заключили союз? — он протянул мне раскрытую ладонь. — И да, я не забываю добро, Сеар. До встречи, — попрощался он, оставляя меня наедине с мыслями.

— Союз, — повторил я, усмехнувшись.

Он нас с легкостью приведет в Чистилище или же в подземелье замка Асмодея. В данной ситуации я бы согласился на любую сделку, и Балаам прекрасно это понимал. Радовало, что Бал никогда не был дураком, отличался терпением и имел невероятное чутье на патовые ситуации. С завидной ловкостью жонглировал обстоятельствами. Надеюсь, чутье не обманывало его и в этот раз.

— Господин. В баре посетительница. Она настаивает на встрече с вами.

— Мне некогда, — я ответил слуге, нервно переставляя вещи на столе.

Это должно было успокаивать, но сейчас злило еще больше. Балаам совсем недавно покинул территорию моих владений, и я продолжал обдумывать произошедшее. Пора было признать. Никто не виноват в том, что Анна воспользовалась предложением Асмодея. И она не глупа, чтобы не понимать рисков. Ею руководило отчаяние. И причиной отчаяния являлся я.

— Но… — слуга продолжал топтаться на месте.

— Передай посетительнице. Если ей так нужно встретиться со мной, двери Преисподней всегда открыты.

Слуга исчез и вернулся спустя минуту. Только уже не осмеливался говорить, просто стоял и смотрел.

— И?

— Она не уходит.

— Ну так пусть сидит.

— Она так и сказала, что будет сидеть до последнего.

— Ее выбор, — отозвался я, мыслями находясь далеко, в замке правителя Преисподней, и ища в нем слабые места. — Марика! — позвал я демоницу, что не смела показываться на глаза. — Марика, — повторил нетерпеливо.

Слуга не уходил. Стоял позади меня, не производя ни звука.