– Мне кажется, я могла бы играть в эту игру вечно, – вздыхаю я позже, сидя у водопада и глядя на свою сверкающую луну.

– Пожалуйста, запомни её, – просит он.

– Хорошо. Но как ты вообще до этого додумался?

– Однажды мне приснилась алмазная планета

– Наверное, это здорово – воплощать свои сны в реальность, – вздыхаю я мечтательно.

– Да. А ты знаешь, что такое сны?

– Что?

– Это мысли, которые мы посылаем друг другу. Пожалуйста, запомни это тоже.

– Ладно, – отзываюсь я беззаботно и встаю.

Хочется немного размяться. Мне нравится чувствовать здесь своё тело, в нём ничего не болит и не скрипит, как обычно, оно чуть более ловкое, чуть более сильное и гибкое, чем то, каким я привыкла его ощущать. Однажды, когда я обратила на это внимание Эхо, он сказал, что для меня здесь доступно любое тело, но я выбираю своё потому, что хочу чувствовать себя именно собой. Сказал, что так правильно, что не всё сразу.

– Почему оно всё так? – спрашиваю я его, вдоволь наигравшись с кошкой и задумчиво присаживаясь рядом с ним.

– Как?

– Так, как я хочу. Почему небо аметистовое? Почему над нами полосатая планета, которой я грезила всё детство? Почему летают мыльные пузыри и почему меня здесь так любит каждое существо?

– Потому что это твой мир. И он такой, каким ты хочешь его видеть, потому что это ты его создаёшь.

– А, я поняла! Его создаёт моё совершенное сознание! Так ведь ты говорил?

– Наше.

Я разглядываю Эхо. Он многозначительно молчит

– Жаль, что всё это ненастоящее… – отворачиваюсь от него.

– Оно может быть ненастоящим для кого-то, но только не для тебя.

– А для тебя? Что здесь делаешь ты?

– Жду.

– Кого? – снова поворачиваюсь к нему

– Тебя, – отвечает он так уверенно, что поднимает во мне целую волну разрозненных ощущений. Я почему-то чувствую себя дичью, чьей-то желанной добычей. Смотрю на него подозрительно, нервно кусаю губу.

– Ты умер? – спрашиваю, заранее догадываясь, что он ответит.

– Для Бога мёртвых нет.

Да, что-то вроде этого я и ждала.

– Ты призрак? – перефразирую.

– Скорее призрак ты.

Я больше не могу смотреть на него, по крайней мере сейчас. И чувствую, что вот-вот сойду с ума.

– Нет, – говорю я упрямо. – Я не призрак! Я просто сплю, и мне просто нужно проснуться.

– Конечно, – с печальной покорностью Эхо опускает голову.

Какое-то большое животное подходит к нам и ложится рядом. Приваливается пушистым боком к моей ноге, довольно урчит, косясь на меня требовательным изумрудным глазом. Я погружаю пальцы в невесомый шёлковый пух, глажу его, глаз довольно закрывается, урчание усиливается.

– Кто это? Как оно называется? – спрашиваю.

– Не знаю, – пожимает он плечами. – Я не давал им имён.

– А что оно делает?

– Просто живёт.

– Просто живёт?

– Да.

– Оно странное. Но очень милое.

– Это ещё не самое странное существо, виданное тобой.

– Разве?

– Да. Поверь.

– Мы здесь одни?

– В смысле?

– Ну… в этом мире. Здесь есть ещё кто-нибудь, кроме нас?

– Ты имеешь в виду людей?

– Да.

– Здесь много кто живёт, но не все хотят быть именно людьми. По правде говоря, и я не совсем человек, просто ты таким меня видишь. Видишь таким, потому что можешь меня таким запомнить. Я ведь знакомил тебя с ними, и вы чудесно проводили время. Ты была в восторге.

– Почему я этого не помню?

– Ты вообще многого не помнишь. Ты видела намного больше, ведь я намного больше тебе показываю, но ты никогда не запоминаешь этого.

– Почему?

– Твой мозг не в состоянии воспроизвести увиденное, так же как не в состоянии кофемолка показать цветное кино, поэтому ты всё сразу же забываешь. Да и сам этот мир не совсем такой, каким он тебе кажется, я просто показываю его тебе таким, каким ты можешь его запомнить.