«Боже, что же будет сейчас?» – Ольга выдохнула, оторвала лоб от руля и решительно вышла из машины. Окна и герань. В этот миг ей стало страшно. Страшно не за себя, а за них. «Что будет с родителями, когда меня не станет».

– Ты будешь жить! Ты должна жить не ради себя. Ради них! – прошептала ангел-хранитель и Ольга оглянулась. – Иди девочка, иди! Ради них.

Ольга словно очнулась. Она должна жить.

Шаг.

Ещё шаг.

И вот она уже не идёт, а бежит. Два лестничных пролёта, и она у дверей. Ольга замерла. Рука медленно потянулась к звонку, но дверь внезапно распахнулась, а на пороге стояла мама и кричала:

– Отец, я до магазина за хлебушком.

Мама повернула голову. Из её рук выпала холщовая сумка. Об пол глухо ударился кошелёк и звук эхом пронëсся в голове Ольги.

– Мамочка! – она снова, как в детстве, уткнулась в родную ложбинку у шеи. – Мамочка!

Руки мамы ласково гладили стриженную голову Ольги.

– Девочка моя… Доченька… Приехала…

– Отец! Отец, наша Оленька приехала.

– Да неужто сподобилась. А я уже думал, она и дорогу-то позабыла, – отец вышел из комнаты.

– Ну чего ты? Радость-то какая! Ты чего не позвонила, Оленька, я б вареников с вишней твоих любимых налепила. Мы с отцом знаешь, сколько вишни наморозили. Отец, пойди в магазин, а то у нас ни куска хлеба нет. Давай, давай! Оленька наша приехала.

– Пап, здравствуй! – они встретились взглядом. «Он догадался!» – пронеслось в голове у Ольги.

– Ну здравствуй, дочь! – отец раскрыл объятия, и Ольга бросилась в них. Он прижался щекой к её голове. Она почувствовала в объятиях отца спасательный круг.

– Теперь ты поняла? – это была Амалия.

Всё это время она наблюдала.

– Теперь ты поняла? – повторила свой вопрос ангел. Ольга уткнулась в грудь отца.

– Ну-ну, дочка, всё будет хорошо! «Он всё понял» – стучало у неё в голове.

Мать подняла с пола сумку и протянула её мужу:

– Давай собирайся, а я пока картошки пожарю. У нас ведь только борщ вчерашний. И сметаны купи, доели ж вчера. Да и в гараж зайди за настоечкой своей. Ох, и знатная настойка у отца нынче получилась. Радость-то какая! Наша доченька приехала.

Ольга сидела на маленькой кухне. Мать чистила картошку у мойки и безудержно болтала. Рассказывала про Светку – дочку тёти Зины, про оболтуса соседа Ваську, про сантехника дядю Гришу. Ольга, как в детстве, поджала одну ногу под себя, а другую поставила на табуретку.

– Ой, доченька, ноги замерзли? Что ж это я? Я сейчас.

Вытерла руки руки о фартук и умчалась в спальню.

– Мне кажется, папка догадался. Ты как думаешь? – Ольга решила воспользоваться моментом, пока мама вышла. Амалия стояла у окна и наблюдала, как с ветки на ветку клёна перелетали воробьи.

– Он понял, что что-то случилось и всего лишь. Иначе ты бы не приехала… – Амалия не договорила.

– Оленька, ну-ка примерь. Смотри, сколько я тебе навязала, – мама протянула ей аккуратно сложенные вязаные разноцветные носки, – кочегары опять загуляли. Не топят ни черта. Пол ледяной. Какие?

Глаза Ольги наполнились слезами.

– Ма-а-ам! – только и смогла сказать она, – спасибо.

Ольга подошла к маме. «Синие, розовые, белые, жёлтые, красные, зелёные. Куда столько?» – Ольга перебирала с любовью связанные носки.

– Так какие? – голос матери предательски задрожал. Ольга нежно обняла её и чмокнула в щёку.

– Спасибо. Давай жёлтые!

Хлопнула входная дверь.

– Ой, отец уже вернулся, а я ещё даже картошки не начистила, – спохватилась мама. Она сунула Ольге всю стопку носков, встала снова к мойке и продолжила чистить картошку.

– Ну, мать, ты даёшь, – шутя, возмутился отец, – дочь в кои-то веки приехала, голодная сидит, а у неё до сих пор стол не накрыт!