Джекс. Мне нужен был Джекс.

– Закончим на сегодня.

– Алекс, – прорычал Минхо, и я инстинктивно вытащила нож, прикрепленный к дивану, – мы даже не начали.

Мои глаза сверкнули, а губы скривились. Не имело значения, жил во мне монстр или нет.

Я всегда хотела убивать.

Мой пульс участился от этой мысли, а перед глазами все потемнело. Минхо примирительно вскинул руки и встал, окончательно сдаваясь. Без сыворотки мои эмоции лежали на поверхности, где любой мог до них дотянуться. Именно поэтому я ограничивала круг лиц, с которыми контактировала, и не попадалась на глаза солдат.

Но Джекс всегда был тем, к кому я могла прийти в любом состоянии. Он не умел сочувствовать. Он не умел утешать. Он источал обжигающую ненависть, которая хлестала меня по щекам. Сложно впадать в отчаяние и оплакивать то, что нельзя изменить, когда человеку напротив – плевать.

Он просто слушал, закатывал глаза и щелкал языком. Идеальный собеседник, который никогда не даст непрошеный совет.

Поэтому я любила его чуточку иначе, чем остальных.

Джекс сидел в своей комнате и, как обычно, тупо пялился в потолок. В его голове проходило ровно такое же сражение. Прошлое боролось с настоящим. Воспоминания и мысли объединялись в коалиции и уничтожали каждую чертову секунду. Только чужая смерть могла утихомирить гвалт голосов в голове. Только чужая пролитая кровь утоляла демонов и монстра. Но сейчас, не имея возможности убивать, мы оба были заперты в своих телах и метались в них, словно звери. Без монстра мы не могли справиться. Ни он. Ни я.

Заметив меня, Джекс шумно вздохнул и нахмурился.

– Что?

– Тебя нужно постричь.

Недоверие промелькнуло в его глазах, однако он покорно встал. Наверное, надеялся, что я промахнусь и всажу ножницы в его голову. Порой его фантазии казались мне больными, но кто вообще в этом доме был здоровым?

Броуди, словно вор, тихо приоткрыл дверь. Заметив меня, нависающей над Джексом с ножницами в руках, он выпрямился и замер.

– А ты только его стрижешь?

– Да.

– А как мне записаться?

– Здесь не барбершоп, придурок, – прорычал Джекс, но в его голосе прозвучали странные нотки. Это не раздражение, а что-то другое, проскальзывающее чаще у меня, когда Анна заводила разговор о Соколах. Когда она хотела на них посягнуть. Когда она заявляла на них права.

– И не тату-салон, но ты набил мне татуировку, – улыбнулся Броуди и сел на кровать. Я застыла, перевела взгляд с Джекса на Броуди.

– Покажи.

Тот с удовольствием задрал футболку и показал свой торс, где теперь красовалась обновленная татуировка.

– Красиво, да?

Я кивнула и снова вернулась к волосам Джекса, путаясь в клубке мыслей и эмоций. Присутствие Броуди меня не напрягало, однако Джекс стал вести себя иначе, словно я сейчас представляла для Броуди угрозу. Из-за этой мысли мое сердце сжалось. Черты моего лица смягчились, а уголки губ чуть приподнялись. Вызывать подобный страх у Соколов не входило в мои планы, и если приходилось натягивать маску, чтобы унять их беспокойство, я готова была на это пойти.

Волосы Джекса больше не торчали в разные стороны. Он с ворчанием поднялся со стула, и его место сразу занял Броуди.

– Ты уверен? – Уточнила я, изучая его беззаботное выражения лица.

– Отрастут.

Дрожь пробежала по моим пальцам.

«Это всего лишь волосы» – повторяла я себе, чувствуя, как в груди стягивается узел страха. Мое дыхание стало прерывистым, и это не скрылось от внимания Броуди. Мягкая улыбка возникла на его губах, но она не успокоила меня. Я продолжала стоять на месте и смотреть, убеждая себя, что могу это сделать.

Джекс внезапно оказался рядом и вырвал из моих рук ножницы. Его глаза потемнели, выражение лица стало осуждающим, и я ухватилась за это, чтобы не сталкиваться с темными уголками сознания.