— Слушай пока…их слушай, — хрипло сказал отец.

Меня снова дернули за руку назад. Я плакала, не переставая, периодически громко всхлипывая, увидь это мама, точно отчитала бы меня за несоблюдение приличий.

— Мы позаботимся о нем, — сказал гигант. — Иди к себе в комнату и жди маму.

Телефон у меня отняли, грубо выдернули из креплений провода ведущие к роутеру, нашли ноутбук и все гаджеты, которые можно было использовать для связи.

— Вызовите скорую, — снова попросила я.

— Жди мать, — бросил гигант. — И будь умницей.

Дверь закрылась, оставляя меня в полной неизвестности.

4. Глава 3. Юстина

Я бросилась к дверям сразу же, едва они закрылись. Прислонилась ухом — тишина. Тишина может скрывать за собой что угодно. Открыла, ручка повернулась обманчиво просто и легко, являя моему взору крепкую мужскую спину.

— Тебе велено сидеть в комнате, — сказал обладатель спины.

Дверь я закрыла. Дала по комнате несколько кругов. Пошла к окну. В лунном свете было хорошо видно следы, что мы с отцом оставили в снегу совсем недавно. Открыв створку я убедилась лишь в том, что и со стороны окна выставили охрану. Мне оставалось только ждать.

Мать пришла перед рассветом. Уставшая, осунувшаяся за те несколько часов, что мы не виделись. Я никогда не была близка с ней так же, как с отцом, но сейчас почувствовала такое облегчение при виде нее. Бросилась к ней в объятия и разревелась, а мы никогда почти не обнимались.

— Как папа? — сразу же спросила я.

— Жить будет, — спокойно ответила она. — Они не заинтересованы в том, чтобы он погиб. По крайней мере, так легко.

Ее голос был настолько спокоен, что я отстранилась и вгляделась в ее глаза — понимает ли мама, что вообще происходит?

— А в чем они заинтересованы, мама?

Она замолчала. Поднялась, ходя по просторной комнате из угла в угол. Она все еще была в вечернем платье, которое идеально сидело на ней, несмотря на её пятьдесят восемь лет. Многие говорили, что красотой я пошла в мать, но я не находила в нас ничего общего. Стук каблуков по паркету давил на нервы и заставлял голову пульсировать болью, но я молча терпела.

— Это старые счеты отца. Я говорила ему тогда, что аукнется, но он предпочёл меня не слушать и полностью отстранил от дела, отправив нас за границу почти на год. Ты не помнишь, ты маленькая была, два года только стукнуло.

— Но чего они хотят?

— Он, — усмехнулась мама. — Он хочет. Судя по всему, ему нужно, чтобы твой отец страдал. В тюрьму он его мог закинуть, вскрыв пути обналичивания денег, но видимо решил, что это будет слишком просто. Как и его смерть.

— Деньги?

— Большая часть активов компании уже принадлежит отцу. Он почти купил нас, с потрохами. Папа тебя ограждал, но в последние годы его дела идут неважно.

Что мог сделать мой отец, что ему мстили спустя почти двадцать лет? Я не могла представить. Он всегда был мягок и добр со мной, а если проявлял твёрдость, то всегда объяснял почему. Нет, мой папа не может быть плохим.

— Что тогда?

— А что есть у нашего отца настолько важное, что он отдал бы за это все деньги мира?

Я задумалась, но в голову ничего не приходило. Мама посмотрела на меня, как на умственно отсталую. Ей никогда не хватало терпения возиться со мной, в детстве меня растила няня, а теперь я большей частью была предоставлена сама себе.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Ты, Юстина! — раздражённо воскликнула мать. — Он заберёт тебя!

Я прижала холодные ладони к лицу, отказываясь воспринимать происходящее, как реальность.

— Он не может. Нужно позвонить в полицию, двадцать первый век на дворе, нельзя просто взять и забрать человека, мама.