Завершив разговор с Ангелиной, командую бате:

– Быстро едем!

– Куда это?

– В Обнинск.

Он понял, что у меня появилась какая-то обнадёживающая информация, и беспрекословно вышел заводить КамАЗ. Я тут же свалила в рюкзак какую-то еду, разных вещей, причём делала это бездумно и не вглядываясь, что я там складываю, сосредоточившись на шансе отбить маму у врага. И тут же побежала к КамАЗу.

По пути я ему поведала о диалоге с Ангелиной. Он как-то спокойно отнёсся к этому, как и к тому, что произошло утром. Батя выглядел так, будто такое происходит постоянно и он к этому привык. У него были в жизни переделки, но я к такому совсем не привычна.

До Обнинска по нашим меркам путешественников совсем недалеко, но добирались мы два с половиной часа. И это ещё повезло, что в заторы не угодили. Так что приехали к АЭС мы уже, когда группа Ангелины уехала, а сама она в непонимании стояла около проходной. И как я и догадывалась, лицо у неё наконец-то лишено улыбки и выражает растерянное недоумение.

Я спрыгиваю с КамАЗа и резво иду к ней. Оглядываюсь кругом и спрашиваю:

– Где Икарус?

– Так он давно заехал за ворота и укатил внутрь. Я решила, что какая-то важная делегация. Потому что наш студенческий автобус тут на улице стоял. Может, объяснишь, зачем мне нужно было ждать?

Я не ответила и пошла к проходной.

Пытаться пройти на территорию, само собой, бесполезно. На вахте охрана, и если начать буянить, то это может закончиться приездом безмозглых силовиков. Поспрашивала, куда уехал автобус, на что мне бестолково ответили, что экскурсии на сегодня закончены. Я попросила вызвать сюда того, кто знает что-то о транспорте.

Пришёл какой-то мужик через несколько минут. Всем свои видом изображал, что не понимает, чего от него хотят и про Икарусы он не знает. Охранник тоже на территорию пассажирский транспорт не пропускал. Так что или Ангелина лукавит, или эти работники скрывают.

Вышла на улицу, посмотрела через решётку ворот с атомной символикой, там длинная прямая дорога в окружении деревьев, и автобусов не видно.

Тогда снова подхожу к Ангелине:

– Здесь точно был Икарус? Ты точно его видела?

– Ну да. Был. Видела.

– Это точно был НАШ Икарус???

– Ну конечно. Я же помню номер. Да и перепутать сложно, такие автобусы сейчас редко можно увидеть. Так что ошибки точно нет.

– Понятно, – выдохнула я. И немного подумав, предлагаю: – Ладно, поехали отсюда. Мы тебя отвезём.

Перед тем как уезжать, я глянула на бледно-жёлтое здание проходной. У одной из четырёх дверей стояла… Мне показалось, что Светлана Семёновна. Моя лёгкая близорукость может меня обманывать, я протёрла глаза, хоть обычно и не делаю так. Нет, видимо, показалось. Слишком было бы удобно, что все тут собираются. У дверей есть несколько человек, но Светланы нет. Похоже, перенервничала, мерещится уже, надо сваливать в спокойную обстановку.

– Что происходит-то? – спрашивает Ангелина, когда мы влезли в кабину.

– Не твоё дело! – отвечаю я.

– Каштанка, не надо так, – заговорил батя.

– Ты-то ещё не беси меня!!!

А бесит уже всё, что случилось за день. Ангелину я не собираюсь посвящать в подробности нашего инцидента. Помнится, батя даже Славе не всё всегда говорил, а уж тот был посвящён в его дела. Так что Ангелине и подавно незачем знать наши тайны.

Довезли мы её до самого дома. Она снова из присущей ей вежливости приглашала к себе, но мы наотрез отказались. Чем, видимо, ещё больше её расстроили. Весь день у неё пошёл наперекосяк. Мы не знаем, что она наговорила своему научному руководителю, чтобы отколоться от сегодняшней учебной программы. Так что денёк у неё выдался не радостный. Как и у нас.