Не трону.

Я толкнул его ногой, опрокинул на спину и проткнул его дряхлую немощную грудь. Меч короткий, пришлось даже слегка наклониться, и стало противно, что даже так, пришлось кланяться перед подобным ничтожеством. Будь в нем больше чести, он не визжал бы как свинья. А будь в нем больше мудрости, то не бросался бы словами понапрасну. Жалкий человек, что не знал ни бед, ни лишений. Именно поэтому я с такой легкостью проткнул его, уткнувшись острием в камень за его спиной.

Прекрасный белый платок стер кровь с моего лица и изменил свой цвет. Жаль такую добротную вещь. Я протер им и свой меч, чтобы в сочленениях не осталось липкой грязной крови, и одним движением сложил причудливый механизм. Тяжелое оружие никогда не было моим сильным местом. А вот легкие короткие складные мечи – да. Удобство и изящество. И если бы госпожа попросила, то я сделал бы все это так красиво и изящно, как только могу. Но нет. Меч закрепился в кобуре подмышкой и был скрыт плащом.

Символу войны лучше не сверкать перед простым людом.

– Госпожа! – раздался надрывный женский голос. – Госпожа, прошу, выслушайте!

Женщина. Прилично одета. Крестьянка или работница. Стоит далеко от окружения из кавалерии. Не подходит. Боится. Уважает.

Принцесса обернулась в пол оборота. Посмотрела на нее и тяжело вздохнула.

– Сателлит…

– Слушаюсь!

Не любит подпускать к себе людей. Я буду посредником. Я аккуратно проскользнул мимо лошадей с вооруженными всадниками, и широким шагом направился к женщине. Но вместо того, чтобы озвучить свою просьбу, она лишь упала на колени, прижавшись головой к мостовой.

– Встаньте! – протянул я руку, но женщина не взялась за нее, лишь подняла взгляд.

– Мой муж…

– Встаньте, я сказал. Ни я, ни госпожа, вас не слышим…

– Простите, великодушно! Я… Я сейчас, – она оттолкнулась грязными ладонями, встала, попыталась отряхнуться, но лишь сильнее размазала сажу. – Мой муж…

– Сателлит, долго там? – госпожа громкая. С раздражением в голосе. Время…

– Прошу вас, быстрее, – поморщился я, глядя на женщину.

– Мой муж, кости гниют, как вернулся домой… Я… Я… Он верой и правдой служил молодой госпоже! Прошу….

Тяжелый вздох…

– Вам нужен врач?

– Врач? – испугалась она. Видно, что не этого просит. Видит, что я не понимаю, но сказать не может то, что хочет. Слова в голове не подбираются. Страшно ей, или и вправду слов не хватает… – Это гнилостная чума…

– Тогда врач не поможет. Мне жаль…

– Нет! Нам нужен не врач… Он еще жив… Он был молод, здоров…. Силен и отважен. Он был честен! И…

– Я понял. Сейчас я сообщу госпоже.

Жаль такое слышать. Когда даже самый близкий человек уже смирился с тем, что ты умрешь. Вот только жалости к человеку, которого я не знаю, я не могу испытать. Горожане редко подходят к кортежу, но для этой женщины, видимо, это и в правду вопрос жизни и смерти.

– Чего ей нужно? – спросила принцесса, сидя в уютной и мягкой кабине автоповозки.

– Нужен кондуктор. Здоровая душа у чумного.

Фыркнула недовольно. Можно было и без ее вмешательства все решить.

– Ну так отправь к ней кондуктора! О Боже, ну почему я даже такую мелочь должна через себя пропускать!? – дверь повозки захлопнулась, и я услышал глухое. – Не трать время. Нам пора возвращаться.

– Как скажете, моя госпожа! Всем, организовать строй! Мы возвращаемся!

– Господин!

Черт…

– Ты, – одернул я кавалериста. – Скачи в замок. Нужен кондуктор. Пусть срочно едет в этот город, его тут будут ждать. Пусть вынет душу и отдаст хозяйке.

– Не в казну?

– Нет, не в казну. И не болтай. Все, свободен!

А она смотрит на меня, женщина эта.

– Уважаемая! Ждите тут! Госпожа принцесса милостива. Прошу, помните об этом!