– Без меня они точно не начнут, – мрачно проговорил Финн, потом молча стиснул пустой стакан и посмотрел на Джареда. – Это правда? Ну, то, что она сказала? Что Тюрьма… что Кейро… Что они очень маленькие?

– Да. – Джаред подлил ему кордиала.

– Этого не может быть.

– Сапиентам прошлого такие фокусы были вполне под силу. Финн, послушай меня! Сейчас не стоит об этом размышлять. Тебе нужно готовиться к церемонии.

Финн покачал головой. Изумление напоминало внезапно распахнувшуюся под ногами крышку люка, в который Финн падал, падал, падал…

– Я кое-что вспомнил, – объявил он.

Клодия перестала мерить комнату шагами.

– Что? – Она подошла к кровати с другой стороны. – Что такое?

Финн откинулся на подушки и с досадой посмотрел на нее:

– Ты говоришь совсем как Гильдас. Его волновали только мои видения, а не я сам.

– Разумеется, ты меня волнуешь. – Клодия изо всех сил пыталась говорить спокойно. – Когда я увидела, что тебе плохо…

– Мне не плохо. – Финн свесил ноги с кровати. – Я – Видящий Звезды.

Клодия и Джаред молчали, потом сапиент проговорил:

– Припадки похожи на эпилептические, но мне кажется, они вызваны снадобьями, которые тебе давали, чтобы уничтожить воспоминания.

– Давали? Вы имеете в виду королеву?

– Или Смотрителя. Или даже саму Тюрьму. В утешение могу сказать, что со временем припадки ослабеют.

– Здорово! – мрачно отозвался Финн. – Ну а пока наследный принц Королевства каждые две недели превращается в трясущееся убожество.

– Ты не в Тюрьме, – тихо напомнил Джаред. – Здесь болеть не зазорно. – Голос сапиента звучал резче обычного, и Клодия нахмурилась, раздосадованная бестактностью Финна.

Финн поставил стакан на стол и обхватил голову, запустив пальцы в спутанные волосы.

– Простите, наставник, я страшный эгоист, – проговорил он после небольшой паузы.

– Так что ты вспомнил? – нетерпеливо спросила Клодия. Она прислонилась к столбику кровати и смотрела на Финна в напряженном ожидании.

Финн заставил себя думать.

– Четко мне всегда вспоминались только лодки на озере и свечи на торте, которые я задуваю…

– Твое семилетие. Когда нас обручили.

– Может быть… Но на этот раз я видел другое. – Финн зябко обхватил грудь руками. Клодия взяла со стула шелковый халат и быстро подала ему. Финн надел его, собираясь с мыслями. – Вроде бы… Да, на этот раз я видел себя старше. Я ехал на коне. На сером коне. По моим ногам хлестал папоротник… Очень высокий. Конь буквально продирался сквозь него. Еще деревья…

Клодия шумно вдохнула, но Джаред поднял руку, призывая ее молчать.

– Большой Лес? – спокойно спросил он.

– Возможно. Там были папоротник и куманика. Но и «жуки» тоже.

– «Жуки»?

– Да. Они водятся в Тюрьме. Такие мелкие металлические твари, они собирают мусор и пожирают его – металл, пластик, плоть… Не знаю, во Внешнем Мире этот лес или во Внутреннем. Откуда «жукам» здесь взяться?

– У тебя просто два мира смешались! – Клодия не выдержала. – Но это не значит, что воспоминание ложное. Что случилось дальше?

Джаред вытащил из кармана маленький сканер и поставил на постель. Что-то настроил в нем, и приборчик запищал.

– Покои наверняка нашпигованы подслушивающими устройствами. Если говорить тихо, сканер нас защитит.

Финн уставился на приборчик:

– Конь вдруг прыгнул. В лодыжке у меня вспыхнула боль, и я упал.

– Боль? – Клодия села рядом с ним на кровать. – Какая боль?

– Резкая. Как от укуса. Меня укусило… – Финн остановился, словно мимолетное воспоминание уже таяло. – Что-то оранжевое. Черно-оранжевое. Маленькое.

– Оса? Пчела?

– Оно сделало мне больно. Я наклонился посмотреть, в чем дело. А потом ничего… – Финн пожал плечами, торопливо подтянул к себе лодыжку и оглядел ее. – Вот сюда укусили. Через кожаный сапог.