Итак, сказано – сделано. Сказали позвонить, значит, надо звонить. Я заранее посмотрела, когда у них рабочие телефонные часы – с девяти до трех – ну и чудно, позвоню с работы. Я набрала единый номер и сразу же столкнулась с автоответчиком, который предлагал мне разные альтернативы из функционала ФКассы, в которых я ничего не поняла. Пришлось набирать еще два раза для того, чтобы в конце услышать, что, если нужна информация на английском, нажмите девять!

Ага, нажала девять. Теперь все те же альтернативы, но уже на английском языке. Можно подумать, я понимаю, что должна здесь выбрать?! Выбрала почти наугад то, что, как мне показалось, наиболее подходило.

Не угадала.

Ждала минут десять в телефонной очереди. Телефон поставила на громкую связь, а сама продолжала работать. Когда подошла моя очередь, я объяснила оператору, что мне надо. Объяснила, как могла, и выяснилось, что я выбрала не ту кнопку. Надо начинать сначала.

Хорошо. Начинаю сначала. Снова единый телефонный номер. Снова девятка. И теперь уже выбираю номер два, как мне велел оператор. Дальше полный сюрреализм: автоматический голос мне сообщает, что время ожидания тридцать четыре минуты. Что? Тридцать четыре минуты! Вы шутите?

Не отключая телефона, пошла вместе с ним к Габриэлле.

– Габриэлла, у меня проблема, – сообщила я ей после стандартного приветствия.

– Что случилось?

– Мне надо подать заявку на оплату дней, которые я была на больничном с детьми и у меня не получается, – промямлила я.

– А в чем дело?

– Время ожидания в очереди тридцать четыре минуты.

– Да, к сожалению, это всегда так долго, – покачала головой начальница.

– И что делать?

– Сидеть в телефонной очереди.

– Понятно… – я поняла, что другого выхода нет.

Я вернулась в свой кабинет с телефоном, который периодически сообщал мне, что им очень важен мой звонок и что я в очереди пятьдесят первая. Ну что, ждем-с и работаем.

Через какое-то время, примерно минут через сорок, в трубке раздался женский голос, спросивший по-английски:

– Чем могу вам помочь?

О, наконец-то.

– Добрый день, – оживилась я, – мне надо подать заявку на оплату дней по болезни детей.

– Персональный номер?

– А? – Вспоминаю, что для всех учреждений нужен персональный номер человека-заявителя. – Минуточку. Мой номер или детей?

– Сначала твой.

Судорожно роюсь в сумке и нахожу бумажку, на которой записаны все наши персональные номера. Такие номера выдают в Швеции всем, кто приезжает сюда жить, и даже если это временно, даже если просто по работе.

– Вот, – я диктую ей мой номер.

– Спасибо, минуточку.

– Хорошо…

– Какие дни болели дети или какие дни ты была дома с детьми?

Я называю ей даты, когда я была дома с детьми. Всего-то каких-то два с половиной дня.

– Почему ты не подала заявление в первый день болезни детей?

– Потому что я не знала, что я должна была что-то куда-то подавать, – честно призналась я.

– Хорошо, понятно, попробую исправить.

– Угу…

– На какого ребенка будете брать больничный?

– А что, есть разница, болели оба.

– Вы можете взять больничный только на одного ребенка. Ты единственный опекун?

– Что? А, нет, есть муж, отец детей.

– Отлично. На другого ребенка твой муж может взять больничный.

– Да?

– Да, у вас же двое детей? На какого ребенка ты будешь брать больничный?

– София.

– Вижу. Проверяем персональный номер. У тебя есть ее персональный номер?

– Да, – и я зачитала ей персональный номер Сони.

– Какие даты?

Я снова назвала даты, когда я была дома с детьми.

– Три полных дня?

– Нет, в понедельник я была до одиннадцати на работе.

– Понятно, значит, полдня в понедельник и полные дни вторник и среда, я правильно понимаю?