Санкции Юлианна Страндберг

Первая часть моей истории посвящается всем тем, кто ищет лучшей доли там, где их нет.

Не спешите!

Не спешите туда, где вас нет. Ведь вы все равно, отправляясь в неведомые дали, прихватите с собой самих себя – бесценный груз и невыносимую ношу. Вы не можете и никогда не сможете расстаться с собой, с тем, кто вы есть на самом деле, со своими привычками, хотелками, пыхтелками, характером, амбициями, мечтами и многим-многим другим, что остается с каждым из нас вне зависимости от обстоятельств и ситуаций.

Мы все – каждый в частности и по отдельности – всегда мы! И никогда – кто-то другой. Поэтому очень часто, вне зависимости от ситуаций, получаем то, что получаем. Чтобы начать получать что-то другое, надо начать с самого себя в первую очередь. Перестраивать, перекраивать, лепить заново самого себя, создавать до тех пор, пока не получится то, что начало бы вас устраивать.

А дальние страны? Они действительно дальние. А хорошо вам должно быть там, где вы есть.

И конечно, мы не можем изменить многие обстоятельства: кризис в стране, закрытие завода с последующим увольнением сотрудников, шторм в океане, безрассудность и недальновидность других людей. Но мы можем изменить свое отношение к происходящему. Можем попытаться понять и принять их выбор и действия или встать и уйти, взяв ответственность за последствия на себя.

Хорошо там, где нас нет… Но зачастую нас нет у самих себя.

Просто нет у самих себя.

В Швеции Рождество отмечается 24 декабря. Даже не 25-го, как в других католическо-протестантских странах. Нет. 24 декабря.

В это время вся Швеция тихо уходит на каникулы, причем не только с 24 по 26 декабря, но и дальше, до Нового года, как правило, никто не работает. Никто, кроме круглосуточно-круглогодичных предприятий с непрерывным циклом производства да работников медицинских учреждений. Такое положение вещей является обыкновенной практикой и сравнимо с нашими новогодними каникулами, когда почти все останавливается с 31 декабря по 8 января. Но вот тот факт, что шведские каникулы не совпадают с российскими, очень сильно усложняет жизнь маленькому шведскому предприятию, находящемуся в стопроцентной зависимости от российского концерна.

В холле административного здания «Нурдметта» столпились работники администрации во главе с генеральным директором. Все очень скромно: раздача незамысловатых подарков в виде коробки конфет, геля для душа и «бомбочки» для ванны с пеной. Сдержанно-пламенные речи директора и других начальников, стандартные поздравления и напутствия.

– Все! Давайте, идите домой! На сегодня все. Увидимся после Рождества! – распинался генеральный директор «Нурдметта». – Всем счастливого Рождества!

– Спасибо. Вам так же. Счастливого Рождества!

– Счастливого Рождества, увидимся во вторник.

– Главное – вернитесь, – напомнил гендиректор. – Мне дирекция концерна велела поздравить всех вас и напомнить, что вы очень важные люди на нашем предприятии.

– Ага… – очень сдержанно бубнили одни сотрудники.

– Главное теперь – проснуться вовремя на работу, – иронизировали другие.

– Счастливого Рождества…

Разношерстная толпа сотрудников поздравляла друг друга с наступающим Рождеством и начинала медленно расходиться.

Разношерстная, потому что наряду со шведами тут работали испанцы – гендиректор, русские – часть экономического отдела, аргентинцы, немцы и еще бог знает кто, всех не упомнишь. И всех их, иностранцев, сюда когда-то, при каких-то загадочных обстоятельствах прислали для выполнения важных дел. И они тут и осели.

– Ну все, увидимся после праздников.

– Пока, пока…

Люди покидали холл административного здания и разбредались по заснеженной парковке предприятия. Администрация пошла на рождественские каникулы, остальные работают двадцать четыре на семь и триста шестьдесят пять дней в году.

Счастливого Рождества…

Этот год выдался очень сложным. Очень.

Сначала бесконечные мытарства с работой. Безденежье. Поиски, безуспешные поиски. Без результата.

И вдруг удачное предложение, просто счастливый билет какой-то! Мне, девчонке двадцати восьми лет от роду, предложили рабочий контракт в Европу. Настоящий контракт по профессии, а не «клубнику собирать». Это просто фантастика!

Отказываться было просто глупо. Неразумно. Это же один шанс на миллион. Второго такого никогда не будет. Вот оно – счастье! Так думала я, когда подписывала контракт в представительстве концерна.

Но вместе с ним, с этим предложением, навалилось много забот, хлопот, оформления документов. Переезд. Да не просто переезд, а в другую страну. Было много обещаний помочь в обустройстве на новом месте, хотя по факту обо всем, буквально обо всем хлопотать приходилось самим или самой. Но это же все равно хорошо! Это же новая жизнь. Это работа, это новые возможности. Это будущее. Которое, правда, надо было еще заработать.

Вот так мы и переехали из средней полосы России в северную Швецию. Предвкушений было много, ожиданий на миллион. На деле все оказалось более прозаично. Город, куда нас, а точнее, меня, как специалиста, направили, был маленьким. Какие-то девяносто тысяч населения не тянули даже на представление о захудалом городишке. А мы-то привыкли к другому… Но, видимо, придется отвыкать.

Придется заново учиться жить. В новой среде, в новой обстановке, если мы хотим здесь остаться. Остаться!

Поначалу выезд на работу за границу действительно был счастливым билетом, но потом все оказалось не совсем так, как мы себе это представляли. А точнее, совсем не так. Поэтому многие сложности пришлось переваривать на бегу, а некоторые и до сих пор перевариванию не подлежат.

Так вот. Переехали мы – я, мой муж Дима и двое детей трех и шести лет от роду – в северную Швецию по приглашению на работу в дочернее предприятие российского концерна «Металл» – «Нурдметт», которое якобы нуждалось в реформировании и систематизации. Потом-то оказалось, что просто никто из шведов не хочет и никогда не захочет тянуть такой административный груз за такие деньги, но это нюансы. Потому что у шведов есть четкие представления о том, что они будут делать, а чего точно не будут. Например, шведы не будут беспрекословно выходить по выходным на работу, если это не указано в контракте или работа не посменная, а мы, русские, жить будем на предприятии, если начальство прикажет. Специфика профессиональных отношений такая.

Но поначалу я ничего этого не видела.

И все вроде было. И квартира. И машину купили. И дети в садик пошли. И Дима пошел на курсы языка. Мне-то некогда. Я работаю и учу язык по свободной схеме, а поскольку производство тесно связано с русскими и иностранными предприятиями, то и шведский-то мне не особо нужен. Все деловое общение либо на русском, либо на английском.

Но вот незадача. Квартира съемная – дороговато. Свой ремонт делать нельзя. Даже обои переклеить нельзя. Машину купили за сущие копейки, она старая, прошлого века, но зато не в кредит и на ходу, потому как машина – это здесь не роскошь, это необходимость. И страховка, и бензин, и техническое обслуживание, и еще ежегодный техосмотр. В целом выходило много для семьи, где работает кто-то один, то есть одна.

Детей отправили в садик. И младшенькой Соне вроде нормально. А Алешке пришлось идти в садик, вместо подготовительного класса школы. В Швеции все дети идут в подготовительный класс школы в тот год, когда им исполняется шесть лет. Алешке шесть лет исполнилось в мае, а отправили его в садик к пятилеткам, язык учить. И понятно, что ему там скучно. Да еще он ничего не понимает. Каждое утро слезы, четыре месяца в таком режиме, и пока легче не становится. А дальше что будет? Он в семь лет пойдет в подготовительный класс с теми же детьми, с кем сейчас в садике? И ему опять будет все это неинтересно? А если язык не выучит?

С Димой вообще все сложно. Эйфория от переезда в Швецию сменилась затяжной депрессией. Ему не нравилось абсолютно все: еда, дома, магазины, люди в школе, люди на улицах, машины, автобусы. Ему не нравился язык, который надо было учить. Сложный он какой-то. Хотя надо сказать, что нет и не было у Димы таланта к языкам. Он и с английским-то разговорным на «вы». Так что тут все оказалось намного сложнее, чем предполагалось.

А я, а что я? Я должна была работать и встраиваться в новый режим работы в полурусском, полушведском предприятии. Быстро заглатывать и переваривать новые правила и привычки. Подстраиваться под всех, включая концерн, который требовал отчет в четыре утра, потому что Красноярск проснулся, а то, что разница во времени, им невдомек. Они проснулись, будьте добры, предоставьте отчет.

Мне приходилось улаживать вопросы в садике и уговаривать не вызывать психолога Алеше. Объяснять, что все у него нормально, просто он никак не подстроится. Вчитываться в правила предоставления мест в детских садах и их организацию. Например, место в садике не может быть предоставлено более чем на три часа в день или на пятнадцать часов в неделю, если один из родителей не работает.