Громким делом стало уничтожение большевиками Крымской морской эскадры.

После крымского поражения белой армии остатки русского флота покинули Россию и встали на рейд в тунисском порту Бизерта, на территории колониальной Франции. В течение четырех лет корабли, тысячи офицеров и моряков, входивших в антибольшевистский Русский общевоинский союз (РОВС), воспринимались советской властью как реальная угроза. Большевики считали, что в любой момент последняя, чудом сохранившаяся боевая эскадра русского Императорского флота могла осуществить нападение и высадку десанта на юге России. По личному распоряжению главного российского чекиста Дзержинского сотрудники ВЧК-ОГПУ вели работу в Бизерту: следили за перемещением кораблей, вели пропаганду среди русских моряков и деятелей белого движения. 30 октября 1924 года правительство Франции официально признало Советское государство. Существование Русской эскадры в Бизерту стало невозможным, и она была окончательно ликвидирована.

Надо сказать, что враги нового режима восприняли большевистский террор как сигнал начать широкомасштабные действия, направленные на постепенное подтачивание, а в конечном итоге – уничтожение советской власти.

…Поздним октябрьским вечером на конспиративной квартире в предместье Самары собрались руководители и активисты самарских контрреволюционных организаций, чтобы наметить план дальнейших совместных действий.

Совещание открыл глава политсовета организации Платон Аристархович Сорокин, член партии эсеров с 1906 года.

– Господа! – начал он. – На днях я получил письмо из Парижа, подписанное одним из руководителей нашей партии. В нем сообщается, что руководство партии приняло решение о смене тактики борьбы с большевиками. С этого момента главный акцент будет сделан не только на террористических акциях, но и на антисоветской пропаганде с целью подрыва авторитета партии большевиков, а в целом – дестабилизации морального духа населения страны. Надо сказать, что наступает время высшего суда, а, по сути, нашего реванша, когда все антисоветские силы Запада готовят Крестовый поход на Красную Россию. На нас возлагается роль этакого «троянского коня», который должен будет изнутри подтачивать устои нынешнего государственного строя, тем самым подготавливая почву для вторжения наших друзей извне…

– Уж не о войне ли вы говорите, голубчик, – перебил его старейший член партии эсеров, заместитель председателя губисполкома Савельев, которого, несмотря на его многочисленные отговорки, все же уговорили участвовать в совещании, ссылаясь на исключительную важность поднимаемых на нем вопросов.

Это был преданный партии человек, считающий ее самой народной и наиболее соответствующей российскому духу. Цельный, умный, надежный и решительный, он снискал любовь и уважение к нему всех членов организации, целью которой была борьба с большевизмом.

– Не буду скрывать, Афанасий Генрихович, именно о войне! – торжественно, как всем присутствующим показалось, произнес Сорокин. – Ведь война, и это стало давно понятно на Западе, является нашим последним шансом, чтобы навсегда избавиться от коммунистической заразы. И чем скорее она начнется, тем больше шансов осуществить свою давнишнюю мечту. Так что будем готовиться к ней. Чтобы наладить эту работу, к нам из Парижа выехали очень серьезные люди. Да и мы здесь решили объединить все антисоветские силы для осуществления громких акций, которые дестабилизируют обстановку в регионе.

– Так что ж, выходит, взрывать кончаем и начинаем раздавать листовочки антисоветского содержания? Не слишком ли наивно? – с издевкой в голосе спросил бывший член боевой группы эсеров, а ныне школьный учитель математики Петр Штельман.