Глава 10: Сталь в Ночи

Ночь была чернильной, безлунной. Лишь тусклые звезды пробивались сквозь завесу облаков над узкой горной тропой. Воздух был холодным и неподвижным, каждый шорох – треснувшая ветка под ногой зверя или шелест крыльев ночной птицы – казался оглушительно громким в напряженной тишине.

Чхве Мин и его люди затаились среди скал и густого кустарника, сливаясь с тенями. Двадцать воинов Тэмусина и тридцать лучших бойцов генерала Ли Чхоля, отобранных за их умение двигаться бесшумно и сражаться в тесноте. Все были вооружены короткими мечами и кинжалами, лишь у нескольких лучников были наготове луки с ослабленной тетивой, чтобы стрелы летели без лишнего свиста. Чхве Мин чувствовал, как колотится его сердце, но разум оставался холодным и ясным. Он снова и снова прокручивал в голове план, разработанный вместе с Ли Чхолем и Каном.

Кан, разведчик, лежавший чуть выше по склону, подал условный знак – тихое уханье филина, дважды повторенное. Приближаются.

Чхве Мин припал к земле, вглядываясь во тьму. Вскоре он различил неясные силуэты, двигающиеся по тропе. Их было много, не меньше полусотни. Шли они относительно уверенно, но не шумно – опытные воины, пусть и мятежники. Впереди угадывалась более крепкая фигура – Ким Доксу? В руках многих блестели отблески далеких звезд на стали – арбалеты, готовые к бою.

Мятежники миновали первую группу засады, где затаился Ли Чхоль со своими людьми, и углубились в самый узкий участок тропы, зажатый между отвесной скалой и крутым обрывом. Идеальное место.

Чхве Мин дождался, пока почти весь отряд Доксу окажется в ловушке. Он глубоко вдохнул и подал сигнал – резкий, короткий свист ястреба.

В тот же миг темнота взорвалась. С обеих сторон тропы, спереди и сзади, выросли фигуры воинов. Несколько коротких, глухих выстрелов – это лучники Чхве Мина сняли дозорных мятежников, вооруженных арбалетами, прежде чем те успели среагировать.

"За Когурё!" – крик Ли Чхоля разорвал ночную тишь, и его люди ринулись на хвост колонны, отрезая путь к отступлению.

Чхве Мин и его гвардейцы атаковали голову отряда. Мятежники, застигнутые врасплох, смешались. Некоторые пытались поднять арбалеты, но в тесноте и суматохе это было почти невозможно. Завязался яростный, беспорядочный бой на мечах и кинжалах. Звон стали эхом отдавался от скал, смешиваясь с короткими выкриками и стонами раненых.

Чхве Мин искал глазами Ким Доксу. Он увидел его – крепкого, яростного воина, который уже оправился от первого шока и отчаянно отбивался от двух гвардейцев Тэмусина. В его руке был не арбалет, а тяжелый меч воина Тонбуё.

"Доксу! Сдавайся! Твоя игра окончена!" – крикнул Чхве Мин, пробиваясь к нему.

Ким Доксу обернулся, его глаза сверкнули ненавистью в полумраке. "Никогда, щенок Тэмусина! Мы вернем себе Тонбуё!"

Он отбросил одного из гвардейцев и ринулся на Чхве Мина. Их мечи столкнулись с оглушительным звоном. Доксу был силен и дрался с яростью загнанного зверя, но Чхве Мин был быстрее и техничнее. Он парировал тяжелые удары, уклонялся, выискивая брешь в обороне противника. Он помнил приказ Тэмусина – взять главаря живым, если возможно.

Бой вокруг них продолжался, но люди Чхве Мина и Ли Чхоля, лучше организованные и подготовленные к такому столкновению, теснили мятежников. Несколько арбалетов, брошенных в панике, валялись на земле – драгоценное доказательство.

Чхве Мин сделал обманный выпад влево, заставив Доксу сместиться, и тут же ударил эфесом меча по руке, державшей оружие. Меч Доксу со звоном упал на камни. Прежде чем тот успел опомниться, Чхве Мин приставил острие своего клинка к его горлу.