И никто не поведал о том, что с первой минуты выхода на работу мы уже не можем быть подругами, мы – конкурентки!

За первый день работы нам удалось уяснить, что окяксан платит за время, проведённое в клубе, за каждый час, просиженный на красном диване, и надо постараться удержать его на том самом диване как можно дольше. Но даже не это главное!

Главное, сделать так, чтобы гость захотел вернуться на этот красивый бархатный диванчик и снова пригласить тебя составить ему компанию. И вот только тогда тебе начнут начислять комиссионные. Потому что гостю надо будет сделать реквест (дополнительно оплатить твоё время, проведённое с ним). Поэтому реквесты стали целью нашей работы. Чем больше реквестов за неделю, тем выше комиссионные.

– Яна, ты что сидишь? – Эрена вопросительно посмотрела на меня, когда мой гость удалился в туалет.

– А что делать? – спросила я, не понимая вопроса.

– Иди бери ощибори и жди его у выхода из туалета, – подсказала она мне шёпотом.

Я захлопала глазами, кивнула и, вскочив с дивана, быстрым шагом пошла к мини-холодильнику за ощибори. Ощибори влажные и холодные, сентябрь в Японии – жаркий месяц.

– Яна, ты взяла у гостя номер телефона? – поинтересовалась Ева.

– Нет, – ответила я. – Как я ему буду звонить? У меня пока нет телефона…

– Зато рядом с клубом есть телефонная будка, зелёная такая. Можно звонить из неё. Ты понравилась гость, он угостил тебя коктейлем. Надо позвонить ему после того, как он ушёл из клуба и поблагодарить за то, что провёл время с тобой.

– Что, прости? Я его должна поблагодарить за время, проведённое со мной? – я была в растерянности.

– Именно. Ведь он пришёл в клуб, потратил здесь время и деньги, а мог бы пойти и потратить их в другом заведении. К тому же, он сразу сделал тебе реквест. Значит, он может стать твоим постоянным клиентом. А если он долгое время не приходит в клуб, то можно позвонить ему, спросить, как дела, и пригласить прийти. Сказать, что очень скучаешь и хочешь его видеть.

Меня переполняла благодарность к Еве, за то, что она всему учит, но много пока не понимала.

– Ну, я же совру, если скажу, что скучаю, – наверное, я неправильная хостесс.

– Яна, ты как маленькая. Они понимают, что это часть работы, но каждый мужчина хочет слышать, что по нему скучают и его хотят видеть, и они готовы за это платить.

– Отсукаре сама! (хорошо поработали, японский), – произнес тенчё по завершении рабочего вечера, мы снова стояли перед ним полукругом в маленькой комнатке.

– Отсукаре самадэщита! – ответили мы хором.

– Идите отдыхать, завтра с новыми силами в новый рабочий день. Оясуми насай (спокойной ночи, японский).

Поднявшись наверх, мы с девочками собрались на кухне, никто не хотел спать, настолько нас переполняли эмоции, все желали ими поделиться.

– Не, ну а что, это же не работа – мечта! Ты пьёшь, а тебе за это ещё и платят, – радовалась Оля.

– Кстати, когда я выпила, мне показалось, что я сразу же стала всё понимать, – Шерон потрясла своими светлыми волосами и собрала их в хвост.

– Т-точно, – икнула я.

– Так что нам надо купить для работы? Мне негде было записать, я не запомнила, – спросила Анжелика.

– Вот! – Шерон подняла указательный палец. – Первое – блокнот и ручку, чтобы всё записывать. Второе – зажигалку, чтобы прикуривать клиентам сигареты, третье – носовой платок, чтобы протирать запотевшие стаканы, четвёртое – маленькую сумочку, куда можно все это сложить. Завтра все идём за покупками.

– Ладно, девочки, мы, наверное, спать, – Оля потянула меня за рукав.

– Ага, всем оясуми насай (спокойной ночи, японский), – и мы с ней удалились к себе в комнату.