Ком подкатывал к горлу. Я бесшумно смотрел в окно отсутствующим взглядом. Мимо. Я проезжал мимо жизни, которой у меня нет.

Да я точно безумец. Я живу тем, чего нет, живу иллюзиями, которые создает мое отчаянное воображение. Жизнь тут просто каторга.

Они не знают меня, но и я не хочу узнавать их.

Но почему бог, мой бог, создал меня таким? Во мне есть силы – у меня есть дар. Я создаю музыку – за это чувство можно отдать все.

Но.

Дар это или проклятие?

Ведь я заплатил за это сполна.

Я не я.

Мои пальцы ломит, мое тело слабое.

Да вы не знаете меня.

Да я не хочу плакать тут.

Да, я плачу. И знаю об этом лишь я.

Я нечаянно поскользнулся и с силой упал в пыльный ромашковый снег.

Плед.

Мне нужен теплый плед.

Взрослейте скорее ромашки.

Солнце больше не светило, а слезы беспощадно стекали по щекам.

Никто не подошел, потому что меня нет.

Если уж начистоту, я пытаюсь наигрывать все чаще в последнее время. Чтобы вы хоть как-то обратили на меня внимание.

Но все мои усилия просто бесполезны.

Вы не замечаете не моих мнимых болей, ни приступов счастья.

Потому что вам плевать, верно?

Потому что вы злые. Любите копаться в грязном белье? Ну что ж, продолжайте, а я пошел домой.

Дома все хорошо.

Там тепло и всегда есть зеленый чай.

Но дома, как это и было очевидно, началась истерика. Слезы, сопли, вопли. Хорошо, что я один – можно поорать себе в удовольствие. Я бил себя, рвал на себе волосы. Это уже стадия. Клиника.

В эти минуты я себя ненавижу настолько сильно, насколько вы себя любите.

И насколько вы себе все прощаете. А я нет.

Лучше бы я себя обожал.

Четыре стены, а за ними пустота. Все настолько чужое, что меня берет страх. Я, словно слепой урод, что хочет жить, но не может. Ведь его окружили холодные стены, у которых нет дверей. И так темно. Все душит, жалит липким ядовитым соком, что я называю кровью моего ненасытного разума. Пожиратель моей жизни, убийца моих нервов, выходи. Я готов к гибели. Мое отчаяние в этот вечер переполнило края немой чаши. Разве вы не знаете, на что способен человек, который познал отчаяние? Его уже не остановить – он страшен. Он один во мгле своих мук, словно танцуя на трупах, ведь ему больше нечего терять!

Я бы убил себя, не будь я таким трусом. Но ранить свое тело, причинив глупую боль? Нет уж, увольте. Лучше ранить других, верно? Этот выбор настал, от него не отвертеться. С меня хватит. Я познал счастье кровавого солнца, участь немого сна. Я больше не зритель в кинотеатре, я сам участник маскарада, что ломает свою душу искусно, красиво и настолько вульгарно, что все присутствующие хотят, чтобы их так же сломали. По щелчку пальцев.

Может быть, я и не заслужил такого? А может эта моя участь. Лучше бы у моих родителей родился кто-нибудь получше. Зачем наказывать их за мои грехи? Я их ценю, но делаю им больно, а ведь от этого становиться невыносимо больно мне. Кем я был в прошлой жизни, а? От чего меня так ломает и крошит на ненужные запчасти?

Вселенная зародилась от большого взрыва, так вот узрите, что сейчас внутри моего хрупкого тела взрыв настолько огромен, что я смог бы взорвать целый мир. Мир пустоты и лжи. Вам нравится?

Я вылез из шкафа. Своими нервами я собрал пыль везде.

Стало тихо и спокойно, как в гробу. Это мой гроб? Затишье бывает перед бурей, так? Ха.

Я лег на пол.

Потолок такой грустный.

Как я.

Я – потолок. Я наблюдаю за вами со стороны. У меня нет лица и я жалок.

Я грустный потолок.

И я глупый, наверное.

Я тихо дышал и непроизвольно продолжал клацать зубами.

Тихо.

«Вот дерьмо. Оно всегда случается со мной» – подумал я.

Я ступаю босыми ногами на траву.