– Я пытаюсь, но… Ничего не выходит. Я всей душой ненавижу себя за то, что пока я сидел здесь перед телевизором с банкой пива только потому, что я как всегда вспылил из-за какой-то ерунды, он был там один.

– Когда Летард был у нас в доме, куда он пришёл из-за меня, я веселилась на вечеринке. А по дороге домой, когда все уже были мертвы, я строила планы, как каждые выходные буду отрываться в клубах. То, что произошло, уже не изменить, и как бы больно не было – приходится это принимать, но мы можем менять будущее. Ты не сдался и продолжаешь бороться с тьмой в память о Томасе, о родителях, и я уверена, что они гордились бы тобой.

– Ты не всё обо мне знаешь… Я совсем не герой, Николь. Я совершал такие поступки, узнав о которых ты бы начала меня презирать.

– Не решай за меня.

– Я просто не хочу, чтобы ты потом разочаровалась.

– А я не хочу, чтобы ты думал, что должен соответствовать моим ожиданиям.

Я ослабила объятия, и Даррен осторожно повернулся, встретившись со мной взглядом. Только сейчас в его глазах я увидела то, что он прячет ото всех – свои трагедии, свои страхи и боль, которые он так виртуозно научился маскировать даже от себя самого.

– Надо ехать… Собирайся, через десять минут выезжаем.

– Я не успею, мне надо ещё…

– Хорошо, пятнадцать. Буду ждать тебя в машине.

Я быстро привела себя в порядок и, побросав всё необходимое в рюкзак, выбежала на улицу. Даррен был в машине, и как только я села, мы сразу же тронулись с места. До Уинстеда было чуть больше часа езды, и всё время в дороге я продолжала искать в дневнике хоть какую-то зацепку, но все мои попытки были тщетны. Проехав вдоль границы города, мы остановились у дома на берегу озера Кристал. В отличие от дождливого Данбери, здесь было тепло и солнечно, что напомнило о том, что сейчас лето.

– Приехали. Идём?

– Да.

Это был обычный, ничем непримечательный дом, но я сразу обратила внимание на высаженные вокруг него многочисленные цветы и травы. На крыльцо вышла женщина, которая, несмотря на свой почтенный возраст, выглядела очень эффектно и, увидев Даррена, приветливо помахала рукой.

– Ты поразительно пунктуален, когда тебе что-то нужно, Хоггарт, – Даррен виновато опустил голову и пошёл в сторону дома. – Иди сюда, хоть обниму, а то когда ещё приедешь. Ох, а что с лицом? Кто это тебя так?

– Да так…

– Красавец, ничего не скажешь. И похудел совсем. Когда уже ты женишься? Может хоть немного начнёшь себя беречь.

– Саманта!

– Что? Посмотри, на кого ты стал похож. Кстати… – женщина выглянула из-за Даррена и, не скрывая интереса, осмотрела меня с ног до головы. – Представишь нас?

– Да, Саманта – это Николь, Николь – это Саманта, я тебе про неё рассказывал.

– Надеюсь, что только хорошее, – Саманта протянула мне руку, и когда я ответила на рукопожатие, она заметно напряглась и пристально на меня посмотрела.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да. Почему Вы спрашиваете?

– Просто… Спросила. Просто. Не бери в голову. Что мы на пороге стоим, идём в дом.

Мы прошли в гостиную, в которой хранилась целая коллекция предметов, связанная с оккультизмом – карты, камни, высушенные травы, различные амулеты и талисманы.

– Ну, рассказывайте, с чем пришли.

– Можно ли узнать, что это за язык? – я положила дневник на стол и пододвинула его в сторону Саманты, которая не спеша стала листать страницы, изучая написанное.

– Это енохианский, искусственный язык оккультистов.

– Енохианский? Как Lingua Eno..?

– Lingua Ignota. Нет, Енохианский появился на несколько веков позже и использовался изначально для общения с духами во время спиритических сеансов. В этом дневнике описаны заклинания и описания обрядов. Что вы хотите здесь найти?