Как не торопился Таксакис быстрее оказаться за Краукасисом20, он все же заехал в Саркан21. Ему следовало окончательно помириться с царицей Томирис после ссоры, вызванной походом в Мидию, и заручиться ее поддержкой. Ведь могло так случиться, что алхонскому алдару будет не обойтись без применения силы против строптивых авхатских дваров.

Столица Масхеты22 встретила Таксакиса суетливым оживлением. Проезжая шумными улицами города, он вспомнил, что сегодня здесь справляли праздник урожая. Раньше в этот день в Саркан съезжались не только жители окрестных селений, но и вся знать на устраиваемый царицей пир. Но в нынешнем году Томирис нездоровилось, и ее дворец был погружен в необычную для такого праздничного дня тишину.

– Хорошо, что приехал! – признался с озабоченным лицом алдар утиев Скун, встречая гостя у ворот дворцовой крепости. – А то я уже собирался посылать за тобой. Нам нужно многое обсудить. Царица уже дней десять не встает с постели, и я боюсь, это конец.

– А что говорят знахари? – встревоженно спросил Таксакис, слезая с лошади.

– Считают, что у нее что-то с желудком. Дают ей разные травы, но все без толку. Томирис почти ничего не ест. Если так будет продолжаться дальше, она долго не протянет. К тому же у нас возникли серьезные проблемы. До меня дошли слухи, что после примирения с гартманиями многие массагетские двары хотят видеть царем Баграма. Ведь он такой же племянник царицы, как и я.

– Ну, это мы еще посмотрим! – заверил его решительно и твердо алхонский алдар. – Слишком много пролито его отцом крови, чтобы он стал нашим царем. Хоны23 никогда не согласятся!

– А вот многие бунские24 двары, как я слышал, готовы его поддержать.

– Не думаю, что это серьезно. Ведь именно их селения больше всего пострадали от набегов гартманиев. Меня сейчас больше тревожит смерть Патриса, из-за которой мы можем лишиться поддержки авхатов. Именно поэтому я приехал сюда, чтобы переговорить с Томирис. Возможно, мне понадобится ее помощь.

Сакская царица25, узнав о приезде Таксакиса, хотела принять его как положено, в тронном зале. Но сил у нее хватило только на то, чтобы одеться и привести себя в порядок. В конце концов ей пришлось встретиться с алдаром алхонов у себя в покоях.

Увидев Томирис, Таксакис был поражен произошедшей с ней переменой. За те несколько месяцев, которые они не виделись, царица сильно похудела. Даже несмотря на то, что она приняла его сидя в кресле, было заметно, что платье на ней сидит слишком свободно. А на ее лицо – обтянутый кожей череп с впалыми глазницами – было просто страшно смотреть.

– Что сильно изменилась? – почувствовав замешательство старого алдара, спросила Томирис, грустно улыбнувшись.

– Да ты явно помолодела лет на двадцать, – заявил тот, пытаясь скрыть первоначальную растерянность. – Мне даже подумалось, ты ли это!

– Не мудрено усомниться, если во мне не осталось и половины прежнего веса. И все же это я. Мне передали, что ты хотел меня видеть. Я тебя слушаю.

Перед ним уже была та прежняя Томирис, которой он так восхищался всю жизнь и которая когда-то, очень давно, могла даже стать его женой. После смерти ее первого мужа царя массагетов Спарга часть дваров хотела видеть именно Таксакиса царем. Но в борьбу за власть над Масхетой вмешался алдар хапиров26 Амирг27, женившийся впоследствии на вдове побратима.

Вспомнив сейчас об этом, алдар алхонов поймал себя на мысли, что уже не сожалеет о несостоявшемся браке. Так или иначе, они все-таки породнились, когда его дочь Бегела вышла замуж за ее сына Спаргапита. Сейчас Таксакис пожалел о другом. Он вдруг неожиданно остро почувствовал, что жизнь их обоих подходит к концу. Из-за чего ему как-то сразу расхотелось говорить с Томирис о проблемах, связанных со смертью зятя.