Помню, как самолет поднял свой нос и устремился вперед и вверх, навсегда избавляя меня от ненавистного статуса кафира. Потом эта продолговатая крылатая труба, которая оканчивалась тупым неровным конусом, с двумя круглыми двигателями по бокам, приземлилась уже на территории государства нигилистов. И, если так можно выразиться, я сменил гражданство. И что-то еще. Я прибыл на новую родину, как раз когда государство нигилистов переживало счастливую пору успешной экспансии. Нулевой и Первый, еще известные под обычными именами, встречали меня и остальных «новобранцев». Нам предстояло стать неразлучной троицей, тремя лучшими агентами Организации: проводимая экспансия позволила мне быстро проявить свой талант в убийстве кафиров и стать Вторым. Так я впервые за всю жизнь был принят людьми, стал, как мне казалось, желанным и полноправным членом социума.

Водитель фуры снова вернул меня к реальности. Такую шею, как у него, было нелегко ломать, но, конечно же, я справился. Только сначала сломал ему ногу в двух местах. Ту, которой он меня бил.

Теперь я снова остался один. Организация вынесла мне смертный приговор после того, как я провалил всего одну операцию. Разве что очень и очень важную операцию, важную настолько, что если бы не провал, то нам не пришлось бы минировать АЭС. Ошибок Организация не прощала. Теперь я ощутил это на себе. Осознание этого факта придавило меня многотонным прессом отчаяния. Ведь я член семьи! Нельзя убивать членов семьи! Было бы не так обидно, реши Организация избавиться от всех, принимающих участие в операции на подводной лодке. Тогда бы у меня оставался друг в лице Первого, и я сделал бы все, чтобы спасти его. Но нет, Первый заманивал меня прямо на гильотину.

Да, если бы мой поезд доехал до станции, на которой я должен был выйти согласно билету, то, сойдя на платформу, прожил бы недолго. Главным курьезом было то, что Федор, который решил погубить нас, спрыгнув с поезда, невольно спас и себя, и меня.

Я разогнал грузовик до предельной скорости. Впереди был полицейский пикет. Два человека в форме отвлеклись разговором, рассматривая дорогу у себя под ногами, и даже не заметили моего приближения. Они находились рядом с двумя бело-синими машинами. В отдалении замер черный Volkswagen Passat, каждая новая модификация которого все больше придавала ему сходство с небольшим средством для космических путешествий. Его водитель, похоже, серьезно нарушил правила дорожного движения. Еще один «носитель погон» только что нырнул в салон служебной машины. Четвертый приготовился взмахнуть передо мной черно-белой палочкой.

Я знал, что произойдет, если остановлюсь. Я не был нужен Организации, как пленник или как источник информации: только как труп, если так можно выразиться. И не было принципиальной разницы в том, кто и как меня убьет. Главное, чтобы это произошло как можно скорее. Сотрудники всех силовых ведомств этого маленького города видели в моей донельзя узнаваемой внешности маньяка или террориста – здесь и возразить было нечего – в зависимости от того, какой сценарий выбрала Организация. Как только меня остановят, меня узнают, а узнав, убьют, как бешеное животное. Поэтому я и не думал останавливаться. Мне нужен был только «страйк». Я готовился к тарану.

Глава 7

8 часов 15 минут до взрыва Реактора. День.

Снова пробуждение. Сознание вернулось, но как будто растеряв по дороге часть способностей: я не мог заставить себя двигаться. Каким-то образом все-таки удалось вколоть себе в шею дрянь, что спасла меня. Укол вызвал временный паралич тела, не дав Федору доступа к нему. Федор закрыл мне доступ к памяти, а я в ответ закрыл ему доступ к управлению телом – месть во спасение.