Ветер впился в жилетку, прокусил, и Луиза запрыгала с ноги на ногу, чтобы совсем не окоченеть. Хватит, сказала она себе. Ты приехала и посмотрела – теперь в машину и домой. Надо еще доделать заметки Марианны. Она прошла через пустырь и выбралась через дыру в ограждении. Настроение окончательно испортилось, ее охватила какая-то странная подавленность. Впрочем, этого следовало ожидать. Только зря съездила. Знала ведь, что не возьмется за этот безумный проект.

И снова порыв ветра – на этот раз с мокрым градом, резанувший по щекам так, что дыхание перехватило. Луиза поспешила к машине. Почти стемнело. Мельком взглянув на заднее колесо, она сначала решила, что ей показалось, что это игра теней… Она достала из кармана фонарик, посветила – и ахнула. Камера заднего колеса была плоской, как блин.

Луиза выругалась вполголоса, и, словно в насмешку, по пустой улице снова пронесся ветер и обдал ее мокрыми брызгами. Вариантов было всего два: либо попытаться починить колесо самой, либо сидеть в машине бог знает сколько в ожидании аварийной службы. Вдобавок ко всему – как будто положение и без того не было скверным, – ремонтировать шину придется при свете фонарика. Если, конечно, не оставить в машине все двери открытыми, но при такой непогоде это было немыслимо (Луиза представила себе лицо Джо).

Она открыла крышку багажника и на мгновение замерла под этой слабой защитой, слушая, как град стучит по металлу, и собираясь с духом. Где-то неподалеку послышались громкие голоса, хохот. На другой стороне площади из открытых дверей, которые она заметила раньше, появилось несколько фигур, освещенных сзади. Судя по голосам – компания подростков. Они быстро пошли по улице, ругая погоду и натянув на голову куртки; светящиеся экраны смартфонов покачивались в темноте, как сигнальные огни на бакенах во время прилива.

Еще один звук, еще одно эхо – фигура побольше закрывала двери. Погас единственный источник света. Площадь погрузилась во тьму. Освещенный изнутри «BMW» напоминал корабль, затерянный в глубинах космоса.

Подростки уже свернули в переулок и удалялись от площади – еще секунда, и они пропадут из виду. Еще секунда, и она останется совсем одна. Только сейчас Луиза поняла, как важен для нее был этот признак жизни, эти освещенные приоткрытые двери… Она заставила себя отойти от багажника, ветер и снег вновь обрушились ей на голову. Пора приниматься за дело, и как можно скорее. Рукава свитера уже промокли, руки, ноги и лицо обледенели. Надо двигаться, больше двигаться. Луиза зажала фонарь в зубах и обеими руками приподняла дно багажника, чтобы добраться до домкрата и набора инструментов для ремонта.

– У вас все в порядке?

Голос раздался так неожиданно, что она уронила фонарь. Он покатился по асфальту, создавая причудливые узоры из света и тени на фоне падающего снега. В паре метров от Луизы стоял высокий мужчина. Наклонившись, он ловко подхватил фонарик, который катился к нему, будто к старому знакомому.

– Извините, – сказал незнакомец, протягивая Луизе фонарь. – Не хотел вас напугать.

Луиза собиралась ответить, что вовсе не испугалась, но врать не хотелось. Улица слишком темная и пустынная, она здесь одна, а мужчина вполне мог сойти за старшего брата Джека Ричера[2]. Он так и нависал над ней: широкие плечи, густые темные волосы коротко подстрижены, нос, очевидно, был сломан. Как минимум один раз. Луиза прижалась к багажнику и нащупала ручку домкрата. Впрочем, мужчина на нее не смотрел. Он смотрел на левое заднее колесо.

– Черт, – сказал он. – Ну и погодка! Самое время, чтобы пробить шину.