Демоны лезут со всех сторон. Мои демоны. Они внушают страх, заставляют повиноваться ему. Преклоняться. Протаскивают через поле боли и унижения.

Сворачиваюсь в клубок, поджимаю под себя ноги. Хватаю воздух ртом, захлебываюсь слезами, а потом, чувствую, как все вокруг проваливается во мрак. В темноту. Приятную. Теплую. Освобождающую от боли и страха. Исцеляющую.

***

Открываю глаза, когда яркие лучи солнца пробиваются через окно. Жмурюсь.

Тела не чувствую. Каждая мышца затекла. Я пролежала на полу всю ночь. Не помню, когда пришла в себя. Это были минуты, после которых мое выпотрошенное за этот день сознание утащило в сон.

Пытаюсь разогнуться, вытянуть ноги и руки.

Телефон лежит рядом, подбираю его, лишь когда сама поднимаюсь на ноги. Никаких сообщений, никаких пропущенных. Обо мне никто не вспоминал. На часах почти десять утра. Завтра я должна быть дома. Меня ждут работа, сестры и братья. Меня ждет моя обыденная, скучная и временами сложная жизнь без каких-либо надежд на будущее.

Все, что было в Москве, останется здесь. Будет похоронено под бетонной плитой моей души.

«Я сильная и я справлюсь», — не перестаю повторять как мантру, пока привожу себя в порядок перед зеркалом в ванной. Замазываю все синяки и покраснения, волосы распускаю так, чтобы их как можно больше попадало на лицо. Вытаскиваю из сумки рубашку, надеваю ее поверх майки и застегиваю на все пуговицы.

Сообщение с угрозой стираю безвозвратно. Прячу телефон в карман, закидываю сумку на плечо, подцепив к ней длинный ремень, и покидаю номер.

Я не уверена, что Матвей приедет. Я знаю, что он не обязан. Я помню, что он обещал, но я не хочу быть обузой. Я не хочу навязываться. Выхожу на улицу, перебегаю дорогу и вызываю такси в приложении.

Мне нужно на вокзал, где я куплю билет и уеду домой.

Эта ночь была самой ужасной и самой прекрасной одновременно. Москва меня перемолола и выплюнула. Я не справилась. И не справлюсь уже. И так слишком многое натворила. Совершила множество ужасных вещей. Я это понимаю и ни капли себя не оправдываю.

Расплачиваюсь в кассе карточкой и сажусь на лавку. До моей электрички еще целый час. Зарядка на телефоне почти на нуле, в целях экономии выключила мобильный еще в такси.

Откидываюсь на спинку лавки, обнимаю себя руками и прикрываю глаза.

Вокруг много людей. Очень шумно. Сейчас бы выпить обезболивающее, но оно осталось на тумбочке в номере.

Голова раскалывается. Меня немного знобит. Сил, чтобы встать и сходить в аптеку, совсем нет. Главное — не пропустить электричку и добраться до дома.

Голоса людей сливаются в один. Запахи тоже. Пока я не вдыхаю аромат парфюма, который просто невозможно с чем-либо перепутать.

Распахиваю глаза и вижу перед собой Матвея.

— Я же просил сидеть в номере, — раздраженно произносит Шумаков и, вытащив ладони из карманов джинсов, присаживается рядом со мной.

— Не хотела доставлять проблем. Лишних.

— Но все равно доставила, — Мот прищуривается, смотрит на меня так, будто бы… Волновался.

Он за меня волновался?

— Я тебя, блядь, ищу. В номере нет, телефон недоступен. Ты башкой думаешь вообще? Или она у тебя для того, чтобы в рот еду складывать?

Опускаю взгляд и чувствую, что улыбаюсь. Ненамеренно. Просто само как-то выходит.

Волновался, значит…

— Прости, — жму плечами и набираюсь смелости, чтобы посмотреть Матвею в глаза.

— Поехали отсюда.

— Я уже купила билет.

— Поздравляю. Но мы вроде вчера уже все обсудили.

Шумаков рывком поднимается на ноги. Оглядывается. Впивается в меня глазами. Немного тушуюсь под его взглядом. Медлю, но выпрямлюсь.

Мот забирает у меня сумку и подталкивает вперед, прикасаясь пальцами к моей пояснице. Моментально покрываюсь мурашками.